Темный Берег

- Гнилушка, Щипок, Гроздь, Череп, Тупица, Малыш Льюк, Нетто, Пес, Борона и Дудочник. Все Храбрецы - кроме нас с тобой. Все - кроме нас с тобой - мертвы.

Океан бормотал вдали за сияющими отмелями, где отступал прилив, и Ромат снова замигал. Перед ним стоял Врэт. улыбаясь зловещей полуулыбкой.

- Встань, Ромат! - бухнул Врэт голосом, который не мог поместиться в этом тщедушном теле. С лежащих в темноте дюн поднялись ужасающие силуэты людей-ящеров - крупнее людей. Зашипело хриплое дыхание, на всех соседних дюнах и на седловинах между ними восстали змеедемоны, ожидая команды хозяина.

Ромат выпрямился, стараясь не делать резких движений, чтобы не раздражать ящеров.

- Посмотрим же, что сотворили мы! - прогремел Врэт, и его тщедушное тело покрылось панцирем, черным, как у жука, а на закраинах и крючьях пластин сверкал свет звезд. - Летим!

Ромат вскрикнул, подхваченный магнетическим ветром, уносимый вверх в бездонную черную ночь. Со всех сторон парили змеедемоны, а рядом с ним обсидиановым воплощением смерти - Властелин Тьмы.

- Держись поближе, - предупредила черная фигура. - Только мое волшебство держит тебя в воздухе.

Гномочеловек отвернулся, не в силах выдержать огненного взгляда из-под клобука Худр'Вра. Внизу лежали Рифовые Острова Нхэта в кольцах прибоя. Клочья облаков частично застилали болотистые долины рек, а в их разрывах черными артериями блестели нити соединяющих болота ручьев. Это было Озеро Гоблинов, и Ромат был рад, что не видит демонических вспышек прудов, озер, ручьев, болот и разливов, куда прилетают умирать драконы - их огромные трупы озаряются фосфоресцирующим светом гигантских многоножек и огненных змей.

Земля ушла назад, и они понеслись над равниной моря к ладони зари. Ромат расставил руки и ноги, будто ловя ветер, глаза слезились от потоков воздуха и яркого рассвета, и он смотрел, пораженный, на Властелина Тьмы и его свиту змеедемонов. Они висели между розовыми облаками черным кошмаром, летящим в лицо нового дня.

Наконец из океана поднялись известковые берега и сплетения джунглей Илвра. Утреннее солнце ярко сияло сквозь облачные гряды, внизу пролетал огромный мир зелени. Серебряные нити водопадов очерчивали нефритовые утесы и питали раскидистые ветвящиеся реки. В середине этого буйства зелени возвышалась обугленная гора. Из-под нее рвались струи пара и расходились от удара черные полосы.

Это был Арвар Одол. Руины сожженного города врезались глубоко в землю, из них сочился сернистый дым и нимбом висел над местом катастрофы. В обугленных развалинах шарили собаки-падальщики и летали черными мыслями вороны, пируя на мертвецах, которых не унес ночной прилив.

Летящая кавалькада приземлилась на скошенной вершине, где плясали и вертелись в желтом дыму мотыльки сажи. Ромат задохнулся от горелой вони, и Властелин Тьмы рассмеялся громовым смехом.

- Запах мести, Ромат! Вонь мертвых врагов!

Худр'Вра озирал опустошения, расставив руки в крючковатой броне, будто хотел обхватить в железных объятиях весь дымящийся погребальный костер.

Ромат прихлопнул горсть мух и нервно оглянулся на армию змеедемонов, усевшихся на обожженных и покоробленных трубах и блоках. В крошечных глазках не было и намека на разум, но текучие движения были точны, собранные позы выдавали разумность хищников.

- Я раздавлю весь Ирт, - объявил Худр'Вра, - и построю его заново, как мне мыслится. Каждого из пэров постигнет наказание, ибо все они восставали против нас. Все или не все, Ромат?

- Все, - ответил Ромат, подавляя тошноту. - Все, и вел их Наместник, герцог лорд Дрив.

- Он будет наказан сильнее всех, - пообещал Властелин Тьмы. - Он много раз будет умирать, пока я отпущу его в небытие. В этом я клянусь!

Ромат вздрогнул, вспомнив свои смертные муки под тенью Худр'Вра.

Но гигант не обратил на него внимания и подозвал двух змеедемонов. Они были отмечены пятнами - плеском краски, один над правым глазом, другой над левым, помечены как ожогами кислоты от омерзительного волшебства, которым Властелин Тьмы дал им человеческие голоса.

- Ис-о, - назвал свое имя змеедемон с отмеченным правым глазом и встал ниже своего господина на обломок трубы. В когтях он держал пояс славы, карманы которого складывались в Печать Сокола - эмблему Наместника Ирта.

- Сс-о, - назвался другой, поднимая в когтях отрезанную голову с невидящими голубыми глазами. Губы застыли в смертном оскале.

- А, лорд Кеон, - узнал Худр'Вра. - Маркграф Арвар Одола. Какой же у вас мертвый вид! - рассмеялся он гордо и ядовито. - Итак, моя месть началась с полного уничтожения старейшего рода Ирта.

- Не полного, - сказал Ис-о.

- Дети маркграфа живы, - добавил Сс-о.

- Нет!

- Да, - подтвердил Ис-о.

Худр'Вра зашипел и злобно пнул отрезанную голову. Она покатилась, подпрыгивая, вниз по рухнувшему городу в туман.

- Кто избег моей мести? И где? Где они?

Ис-о собрал горькие дымы, и между его когтями сгустился текучий образ молодой рыжеволосой женщины, худощавой, с резкими чертами лица.

- Джиоти, - назвал змеедемон ее имя. Рядом с ней появился ее брат, худенький рыжеволосый юноша.

- Поч.