Темный бог вечности

Сидели они в крохотной четырехрумной конспиративной ячейке, располагавшейся на электронном уровне. Обычно этой ячейкой пользовались конфиденты секретаря, сам сэр Советник явки сотрудников никогда не использовал. Но на этот раз он сделал исключение из общего правила. Ответственный примчался в совершенно раздрызганном состоянии, не оставшись на Темной даже в фантоме, о встрече – скорейшей встрече! – просто умолял, и в голосе его проскальзывали аж панические ноты.

Протекала беседа, однако же, довольно странно. Ответственный мялся, вздыхал, и говорил о делах пусть и важных, но для обсуждения которых совсем не требовалась личная встреча. Советник прийти на помощь своей мухе не спешил в воспитательных целях, пускай помается, стервец, что это у него там такое загорелось? Не предусмотрел что-нибудь, а теперь дергается, сознаться боится?

Ответственный, поглядывая на шефа опасливо, говорить о сути дела никак не решался и тянул нудятину о некоем звонке от Гольденцвиксов. Дело было, безусловно, важным, требовало обсуждения, но уж никак не тянуло на сверхсрочный личный контакт. Так что бросил милейший ОС все дела на произвол судьбы, естественно, не из-за Гольденцвиксов.

Звонил ему, правда, на этот раз сам сэр Ганс, глава рода. Старый барон был крайне озабочен судьбой барона молодого, каковую озабоченность высказывал в выражениях хотя и почти дипломатичных, но толкований не допускающих. Место планетарного Наместника – недостижимый предел мечтаний многих и многих чиновников любой ветви власти – для отпрыска старшей ветви своего рода сэру Гансу представлялось просто оскорбительным. Ладно бы еще в Старых Мирах, а тут – у черта на куличиках, да еще в допотопном мире. О том, что именно там, и именно сейчас решается судьба вселенной, он даже и не догадывался. Главное, что не уставал подчеркивать старый барон со всей возможной язвительностью, что провинность его племянника в конвертоплане, "как оказалось в свете последующих азерских событий", была не так уж и велика.

– Он все Вас домогался, босс, и мне не верил, – излагал Муха, закатывая глаза от усердия. – А потом стал намеки делать разные, и вообще. Ну, говорит, не сумел мальчик захватить Азерски в конвертоплане. Так ведь и противник у него был не какой-нибудь суперменишка занюханный малиновоберетный. Перед Азерски, – говорит, – и кое-кто позначительнее спасовал, вся галактика, – говорит, – кое о чем таком много наслышана и аж гудит. Не такой уж, – говорит, – мальчик, как оказалось, наив…дак, были в этой истории наивдаки́ и понаиваче.

Советник смотрел на секретаря тяжелым взглядом и молчал, но старый чиновный зубр и большой мастер подковерных баталий по одному ему понятным признакам уже почуял перемену направления начальственного гнева, и продолжал излагать, усиливая и всячески педалируя доверительность.

– Гольденцвиксы род большой, богатый, скандальный и мстительный, я просто не знаю, до чего. – Муха скорчил сокрушенную рожу, махнул рукой. – Дальновиднее дать мальчику шанс…

– Ничего себе, мальчик, – хмыкнул Советник. – Лбу уже четверть века вот-вот стукнет. Деточка. Ну, ладно, и что ты предлагаешь?

– Его Имперское Сиятельство навесил на идеолухов… простите, э-э… передал в теологическое ведомство заключительную стадию подпроекта "Троянский конь". Научник должен со дня на день доставить нам объект номер два для шлифовки и доводки. А потом понадобится человек для ведения объекта на Азере…

– Что ты тут "простикаешь"? Именно навесил, и именно на идеолухов. Но я так понимаю, что ты мне предлагаешь связаться с Советником от теологии и предложить ему молодого Гольденцвикса как подходящую кандидатуру для прикрытия маньячки на Азере? И ждешь, что Теолух тут же с нею согласится с радостным визгом и рыдая от благодарности? Ты, часом, головкой не тронулся? Кто тут получается наивдак?

– Обижаете, босс. Просто я по своим каналам знаю, что старый барон плешь Теологу проел с просьбами вытащить племянника с Темной и подобрать ему выигрышное дело для реабилитации. Они ж старые кореша, учились вместе и все такое. Недаром среди теологов столько Гольденцвиксов. Ответственный секретарь Теолога мне уже звонил, зондировал насчет моего мнения в плане содействия, чтобы Вы поперек не встали, а он взамен по их части для нашего ведомства что-нибудь тоже провернет. Я обещал подумать.

Советник задумчиво покачал головой.

– Тут есть еще одно соображение, – торопливо сказал Ответственный, испугавшись отказа, после которого, как он знал по прежнему печальному опыту, убедить сэра Советника переменить решение будет решительно невозможно. – Для нас это может оказаться очень выгодно и, вообще, самое оно. Канцелярия его Имперского сиятельства направляет к нам некую сомнительную личность. Звать Фетмен.

– Фетмен, Фетмен… не знаю такого. Кто, откуда, чей человек, с какой стати его шлют к нам?