Темный бог вечности

– Как и начать, не знаю. Только Вы на меня не сердитесь. Я от всей… – наткнувшись на яростный взгляд Советника, секретарь испуганно сжался и замолчал.

– Говори, зараза, что тянешь крысу за хвост?

– Да-да, ваша светлость, босс. Значит так. Мне страшно, потому – ничего определенного. Ничего достоверного. Вот только смутно на душе, босс, потому как – там мелочь, тут мелочь, а вместе получается такое дюле, извините за выражение, что прямо таки хоть в сортир беги.

– Неприятности?

– Похоже на то.

– У меня лично?

Ответственный с кривой усмешкой потупился.

– Уже?

– Скоро.

– Когда?

– С минуты на минуту.

– Доказательства?

– Да нету у меня никаких доказательств, – в отчаянии завопил секретарь. – Нюх. Может, я, конечно, все усложняю. Может, я совсем даже зря устраиваю такой шмон и чуть ли не панику, но Вы сами посудите, босс. Во-первых, Грот, бывший лабораторный шеф. Я теперь на сто процентов уверен, что его нам разыграли, как по нотам, и под ротацию подвели намеренно.

– Зачем? – опешил Советник.

– С целью! Может, кой-кому, хоть бы тому же Теологу, нужен раздрай в Вашей лаборатории для дискредитации? Но, мне кажется, игра идет крупнее. Тут, может, и не один Теолог замешан, – Ответственный секретарь был белее снега, явственно трясся и смотрел на Советника глазами, полными ужаса. – Если … только не сердитесь, босс, я ведь от всей души и единственно из преданности, да… но если вспомнить об аде с чистилищем, про которые изволили излагать их Имперское Величие – все одно к одному, не только Грот.

– Что, по-твоему, удумало наше идеологическое хитроумие на сей раз? Излагай.

– Сперва про Грота, босс. По всему выходит, что досье на него сплошная липа. Я тут проверил задним числом, что смог. Это подстава.

– Не может быть. Досье передал генерал серого ордена Графенбергер. Он со мной таких шуток шутить не посмел бы.

– Его самого могли сыграть втемную. Вроде, как мы сейчас собираемся играть Теолога и Ответственного сушеного сперматозоида.

– Продолжай.

– Грот все время норовил сунуть нос во все дырки, и на Трассу, и в ЦПТМ, и у Графенбергера вечно путался под ногами. Все дела старался замкнуть на себя, во все вмешивался и вникал, к каждой бочке лез в затычки. Полагаю, незаменимым хотел стать. Думал, что если все сосредоточит в своих руках, то ротировать его никто не решится. Из центрального пульта телеметрии модели, можно сказать, не вылазил. Чтобы отслеживать все изменения в модели, пытался организовать на постоянной основе ночные дежурства научников с ежеутренними отчетами. Чуть что – сразу поднимал крик: я-де предупреждал! Недаром его все теолухи терпеть ненавидели, даже наши собственные Зам по режиму и Внутренняя Безопасность. А аббат Изегрим – этот новенький, местный, он у Графенбергера командует сейчас системой сопровождения и захвата модели – так он прямо трясся от ненависти при одном Гротовом имени. Грот же он был какой? Он в выражениях не стеснялся, а уж когда был прав – тушите свет! Об этой своей правоте забывать не давал никому. Что Изегрим, подумаешь, Изегрим. Тьфу, Изегрим, мелочь. Грот та-аких людей прямо в глаза дураками… характеризовал! Так что я сперва подумал, что достал Грот теолухов до самых печенок, вот они его и подставили. Ваша светлость велели Грота ротировать и отбыли к Его Имперскому сиятельству утверждать в шефы начальника аналитического отдела номер один. Только Ваша светлость за порог, а тут и нате вам – первый тревожный звоночек.

– Объяснись.

Флай откашлялся, высморкался, снова осторожно покосился на хозяина.

– Ну… в общем, брать его они пошли оба-вместе. Я имею в виду, и Режим пошел, и Безопасность. Сперва я думал, что они из удовольствия, чтобы на рожу "его высокояйцебродия" полюбоваться и насладиться. Ну, и я пошел, чтобы, значит…

– Понятно, понятно, словить насладительный кайф, наступивши на рожу "его яйцеголовия".

– Но, босс, я тоже человек, войдите в положение! Он же и меня достал и задолбал по самое "не могу". Этот Грот по всем понятиям мразь и дерьмо. Подумаешь, Главный актуализатор науки! Сволочь яйцеголовая. Червяк высоколобый. А сколько фанаберии! Даже тыкать ему – ни боже мой, а уж если матом, вообще тушите свет! Чуть ли не с кулаками на тебя. Почему меня мое начальство могут тыкать и материть, а я его не могу? Начальник я над научной швалью или нет? Что он за фифа такая? Я волен в любой момент вшивую высоколобость тыкать, посылать во все места и вытирать об них ноги. Я – власть! А он смотрит, будто я для этой гниды ниже последнего гидропонщика. За один такой взгляд можно по колени в землю вколотить. Моду взял так вывертывать мои слова, что я же сам и остаюсь – при всей власти, заметьте – ну, все равно как с ног до головы обделанный дерьмом. Я тут как то послал его на… ну… те буквы, словом, которые в тоннелях на стенках пишут. А он мне в ответ: большое, мол, спасибо, на ваше место не претендую, наслаждайтесь и дальше сами, сколько в вас этого наслаждения влезет. Вот так вот. Я, говорит, натурал.

Советник невольно фыркнул.

– Я же говорю – понятно. Дальше, дальше давай.