Темный бог вечности

Советник отвернулся от спутницы и тупо впялился в ближайший экран внешнего обзора, на котором в крайне неприятном ракурсе – справа снизу и влево вверх – проплывала, прокручивалась богом и людьми забытая планетка, отчего у человека создавалась впечатление, что он валится на нее вверх тормашками, и нестерпимо хотелось испуганно оглянуться. Значит, вот тут и находится знаменитый Полигон, и именно сюда его, Советника от науки яйцеголовые направляют и донорские тела, и клонов… и где-то здесь по полигону гонят сейчас тело для темного величия. И что из всего этого получится?.. Клонировали-то с Азерски. Для Азерски, как утверждают, чужие мысли прочесть – что мне в рожу яйцеголовому плюнуть, половина пустяка… А если и хрыч в клоне тоже станет эдак вот с чужими мыслями управляться? Как только темная сволочь в это клонбоди залезет, да начнет у всех мысли читать – тушите свет… теперь, похоже, надо уже не только слова, теперь мысли надо в темпе учиться контролировать. Куда ни кинь, черт побери, всюду клин, и молиться о спасении некому!

Между тем, спутница отнюдь не желала оставить господина Советника в покое.

– Господин Советник, взгляните-ка сюда…

Советник машинально повернулся и чуть не охнул от неожиданности. Перед самым его лицом оказался голографический портрет этой паскуды в натуральную величину, причем была мерзавка совершенно обнажена, а уж в какой позе, в каком ракурсе она себя ему явила, сволочь! Советник так растерялся, что пялился на самые интимные подробности этого – чего уж там! – великолепного тела во все глаза и чуть ли не с раскрытым ртом, а негодяйка елейным голоском продолжала, тыча пальчиком в соответствующее место на портрете:

– Вам не кажется, господин Советник, что вот это пикантное местечко на моем новом теле расположено… как бы это сказать… несколько низковато?.. заглублено расположено?.. И из-за этого практически исчезает пикантный же треугольничек вот тут, а он так эротично смотрится в облегающей одежде. Впрочем, нет. Я не права. Именно поэтому животик у меня убегает туда, вниз и назад, как у совсем юной девочки… что Вы по этому поводу думаете, господин Советник? Хоть Вы и импотент хренов, но номинально-то Вы все-таки мужик?

Советник повернул к ней налитые кровью глаза. Боже, с каким удовольствием он заехал бы сейчас ей в рожу кулаком, сшиб с ног и отпинал по животу, по почкам, по чуть ли не под нос ему пихаемому паху! Но – нельзя, нельзя, такая жалость – сдать ее Советнику от информации следовало, и в самом деле, без единого синяка, приходилось терпеть! Он снова отвернулся к экрану и сказал окружающему пространству:

– Ну и долго еще, черт побери, нам придется болтаться здесь у занюханной планетки в ожидании господина Информанта? Где его черти носят? Куда подевался этот…

– Болван, – услужливо подсказала женщина, – нет?.. кретин… тупица… идиот… может быть, задрыга?

Далее из ее уст посыпались такие эпитеты, что удержать на лице маску невозмутимости оказалось уже решительно невозможно.

– Заткни свой вонючий гальюн! – уже еле сдерживаясь, буквально по слогам вытряхнул из себя Советник. – Умолкни, паскуда, иначе я велю заткнуть тебе пасть твоими собственными грязными прокладками!

– Браво, господин Советник! Наконец-то я вижу перед собой нечто хоть отдаленно напоминающее мужика, а не снулую рыбу. И, вообще, я что?.. я ничего!.. я просто хотела помочь своему косноязычному благодетелю. Вижу, мучается, слова подобрать не может. А если господин Советник изволят думать, что его постная харя не осто… кхм… не осто-это-самое мне по самое "не могу", и меня от нее, от хари, не… как это… не блюет, то господин Советник пребывают в приятственном заблуждении. Ах, да не дергайтесь же, уважаемый сэр, а то вдруг я теперь стала нормальная обыкновенная садистка?.. Нет, я, конечно, именно садистка, мало ли, что отродясь с чужой боли кайфа не ловила. У меня ведь было как – сперва оргазм, и лишь после клочки по закоулочкам, а не наоборот. Но я такая непредсказуемая, все когда-то случается в первый раз. И вообще, отверните в сторону Ваше уважаемое хайло, сударь мой, умоляю, из Вашей пасти воняет, куда там грязным прокладкам и даже биопьим потным носкам. – Она демонстративно отвернулась от него и с преувеличенным вниманием принялась разглядывать свою голограмму. А Советник, хотя еще до полета и был твердо заверен яйцеголовыми, что ничего подобного быть не может, невольно покосился на ее длинные, невероятно красивые пальцы, увенчанные кроваво красными ногтями, жуткими и – чего уж там – на редкость подлыми орудиями убийства.

Корабль вынесло на ночную сторону планеты. "Подумать только, ни одного огонька, – сказал себе господин Советник, – вот уж воистину глухомань. Но что же, черт побери, происходит? Где этот мерзавец, Советник от информации, или хотя бы его люди? Сколько прикажете мне еще торчать на орбите?"

– Капитан, – взревел он.

На экране инфора мгновенно возникло встревоженное лицо капитана конвертоплана.