Темный час

– Уверен, она нужна им живой. Если бы это было не так, они бы уже несли ее безжизненное тело, а не вели Аврору к дворцу под конвоем.

Может, и так. Но разве у них сейчас есть возможность в этом убедиться? Им придется рисковать, и малейшая ошибка может стать последней. Боги, и почему они должны отвечать за упрямство одной взбалмошной особы? Если бы только Аврора была более благоразумной!

Мысли о собственной избранности совершенно затуманили ей разум. Кажется, что принцесса не может думать ни о чем другом, кроме как о великой судьбе. Неужели то, что она сейчас видит перед собой, стоит этого? С такого расстояния Моргана не может рассмотреть ее лицо, не может понять, что Аврора чувствует. Сокрушается ли о глупости своего решения? Или, быть может, продолжает упрямо гордиться тем, что, согласно пророчеству, только ей под силу это остановить?

Сейчас не имеет значения. Но как только они окажутся в безопасности, Моргана так просто этого не оставит.

– Надо же! Последняя из рода Триаль собственной персоной! Добро пожаловать домой, принцесса, мы так ждали вас.

Этот голос, полный ядовитой насмешки, заставляет Ришар содрогнуться от ужаса и отвращения. Вновь выглянув из своего укрытия, она замечает Леона. Облаченный в черные доспехи, совершенно лишенный каких-либо признаков осквернения, он вальяжным шагом спускается по одной из лестниц, разведя руки в доброжелательном жесте. Моргана чувствует, как от ярости на ее скулах вновь проступает изумрудная чешуя, но не обращает на это совершенно никакого внимания. Ослепленная своей злостью, она едва заметно дергается, словно намереваясь выскочить из-за каменного грифона и броситься на Мвета для того, чтобы разорвать его голыми руками. Ее ногти удлиняются и становятся острее, а чешуя явно порывается сквозь кожу на шее и руках. Заметив это, Винсент хватает Ришар за плечо, с силой удерживая ее на месте.

– Нет, – шепчет он, – одумайся. Ты все испортишь.

Все испортит?! О нет, все уже испортил этот ублюдок! Он с самого начала знал о том, что должно произойти, он упивался их болью и беспомощностью, и теперь Моргана должна сдерживаться?!

Вдох. Выдох.

Должна. Она должна сдерживаться, потому что каждая ошибка сейчас может стать фатальной. Крепко зажмурившись, Ришар кусает нижнюю губу, совершенно не замечая, как удлинившиеся клыки прокусывают плоть. Даже ощущая на языке металлический привкус, она не придает этому значения.

– Я пришла, чтобы остановить все это безумие.

– О, конечно! Мы только вас и ждали, ваше высочество. Или правильнее будет – ваше величество? В конечном счете, король мертв, и, как его наследница, вы должны принять корону, не так ли?

Плечи Авроры опускаются. Она смотрит на Леона широко распахнутыми глазами и, кажется, не может заставить себя вдохнуть. Король мертв? Принцесса все тешила себя надеждой, что еще есть шанс, что отец мог уцелеть. Но полное наслаждения от вида ее мук лицо Мвета ясно дает понять: он не лжет.

Роланд Триаль мертв. Ее любимый, заботливый отец погиб. Она даже не попрощалась с ним должным образом.

– Нет…

Это известие сбивает с Авроры спесь. Она кладет ладони на свое лицо, чувствуя, что не может вдохнуть. Слабая дрожь проходит по ее телу, дыхание сбивается, и принцесса отрицательно качает головой, словно бы это сможет что-то изменить. Преодолев лестницу, Леон подходит совсем близко, останавливаясь прямо напротив Авроры. Протянув руку, он приподнимает ее лицо за подбородок, заставляя посмотреть в свои глаза.

– Не печалься, королева. Совсем скоро ты встретишься с ним. Спасибо, что сама пришла к нам в руки, ты весьма облегчила мне задачу.

Моргана больше не может ждать. Если Леон уведет Аврору в замок – все пропало. Сбросив с плеча руку Винсента, она выбегает из-за статуи, бросаясь в атаку. Проклиная импульсивных женщин, чародей вынужденно следует за ней. Он не боец ближнего боя и потому, заняв позицию на расстоянии, прикрывает Ришар. Стражники, пусть и оскверненные, оказываются неожиданно проворными. Все пятеро тут же бросаются в сторону Морганы, и магистр щурится, сосредотачиваясь. Использовать магию на движущихся мишенях, при этом опасаясь задеть принцессу, не так уж и просто. Его ладони вспыхивают серебряным светом, когда, взмахнув ими, Блар концентрирует потоки ветра перед своими руками. Это заклинание использовала во время битвы его мать, но сейчас эти мысли ничем не помогают. Скорость ветра столь высока, что обращает поток в два круговых лезвия, которые чародей, поворачивая корпус, двумя широкими движениями отправляет в полет. Свист! – и две головы падают на землю, отделенные от тел. Удар третьего стражника Моргана принимает на себя; их клинки скрещиваются, и рослая воительница, преисполненная ярости, с силой отводит чужое оружие в сторону от себя. Лезвие ее меча, соприкоснувшееся со скверной еще во время нападения псов, постепенно начинает темнеть – и пятно стремительно распространяется по всей поверхности.

Ей стоит поторопиться, пока у нее еще есть оружие.