Тёмный эльф

Белоликая рассмеялась, Анарион на одно мгновение вдруг стал похож на женщину с заострёнными чертами лица, её ледяные глаза пронзали насквозь. Царевна справилась с собой, и вновь перед эльфом стоял принц.

– Пошли, осталось совсем чуть-чуть.

Эрлион после прохождения ледяных столбов совсем обессилел. Принц выбрал место и развёл огонь, усадив уставшего эльфа на свой плащ.

– Я думал, ты не любишь огонь, – Эрлион с трудом говорил.

– Я к нему равнодушна, – ответила белоликая.

Она достала из дорожной сумки эльфа котелок, набрала туда снега и вскипятила воду. Эрлион добавил щепотку чая, выменянного прошлым летом у орков. Запахло смородиной и малиной. Принц напоил эльфа чаем, затем притоптал снег, соорудив нечто постели.

– Ты помнишь наш уговор? – спросил оборотень?

Эльф кивнул. Принц из их плащей соорудил палатку. Эрлион поднялся, шатающейся походкой подошёл к палатке, опустился на колени и вполз внутрь. Оборотень аккуратно закрыл вход и прилёг рядом с эльфом. Он медленно его раздел, любуясь телом.

– Твоя кожа такая тонкая, что на ней остаются следы, – оборотень нежно лизнул соски и провёл ладонями по рёбрам. – Какие следы оставил принц на тебе.

Эрлион вспомнил проведённую ночь с Анарионом, а потом показал запястья, на которых отпечатались пальцы принца.

– Почему он был груб с тобой? – оборотень поцеловал запястья, погладил руки, а потом и плечи.

– Потому что от меня несло запахом орков, – признание само выскочило из Эрлиона.

Слеза сбежала по щеке. «Глупость верить, что я ему приглянулся, – зло подумал Эрлион о принце. – Он только и хотел рассмотреть моё тело после орков да самому попробовать причинить боль. С Лоринаном он нежнее в сто раз».

– Не думай о нём, – оборотень ласкал ладонями впалый живот эльфа. – Они заплутают во вьюге и сгинут в неизвестности.

– Я не желаю им такую кончину, – прошептал Эрлион.

– Не тебе решать, кому жить, а кому умирать, – оборотень перевернул эльфа на живот, развёл ноги, чуть приподнял бёдра и резко вошёл внутрь.

Эрлион тяжело задышал, поймал оборотня за запястье и притянул к себе.

– Помедленнее, ты причиняешь мне боль.

– Хорошо, – согласился принц, и слегка прикусил загривок.

Эрлион расслабился и предоставил оборотню полную свободу.

Глава 5

Эльф проснулся от холода, плащ присыпало снегом, костёр давно потух. Эрлион вскочил на ноги и огляделся, никого. Оборотень исчез, получив тепло. Эльф собрал пожитки, костёр повторно не получилось разжечь, он пожевал холодный хлеб и направился к кромке замёрзшего моря. В белоснежной пустыне было легко заплутать. Всё одинаково безлико. Ты остаёшься один на один с собственными мыслями. Белизна затягивает в водоворот бесконечного одиночества. Глаза просят хоть одного тёмного пятнышка, хоть чего-нибудь, чтобы не ослепнуть.

Эрлиону показалось, что впереди он видит оборотня. Ветер вздымал его капюшон, издалека не удавалось распознать кто это – Анарион или Лоринан. Эльф ускорил шаг, поминутно облизывая губы. Оборотень остановился и уставился на преследователя. И только тут Эрлион понял, что попал в зарождающуюся вьюгу. Эльф руками принялся рыть укрытие, снег прибывал, застилая взор. Эрлион забрался в небольшую яму, накрылся с головой плащом и закрыл глаза. Ветер завёл песню над ним, а в сердце вновь проснулась боль. «Уступи место», – голос принца звучал презрительно и требовательно. Эрлион поднёс руки ко рту и начал на них дышать. Лоринан толкнул плечом друга и вышел вперёд. Те, кто видели, как поступил принц, отвернулись, чтобы не испытывать угрызения совести потом.

– Всё будет хорошо, – прошептал Эрлион, немного подвигал плечами, чтобы снег не вплотную его прибил в укрытии. – Теперь я сам по себе, и никто не посмеет меня обидеть. Никто. Никогда.

Орк Татиш

Татиш пошевелил угли, по берлоге разбежались огненные блики. Стрига наелся до отвала кролика и спал. Молодые орки сгрудились на другом конце пещеры, занятые своими делами. Снова вспыхнули руны на предплечьях.

– Что ж ты мне так запал в душу? – спросил Татиш у огня.

Орк на мгновение закрыл глаза, отыскал внутренним взором эльфа и ощутил дикий холод. «Глупец, – подумал он. – Замёрзнет же во вьюге». Татиш по-тихому вышел из берлоги, потёр руки и направил ладони в сторону вьюги. Вдруг из темноты выскочил эльф, капюшон сбился назад, ветер трепал светлые волосы:

– Не смей, – его голос прозвучал грозно и требовательно.

Татиш на мгновение растерялся.

– Белоликая царевна? – орк потянулся к эльфу-оборотню, тот лихо отскочил прочь.

– Нечего колдуну огня бродить по северным просторам, – прошипел злобно существо, показывая два ряда острых как бритва зубов.

– Я пришёл ради мира, – Татиш незаметно начал наматывать на руку верёвку.

Оборотень заметил приготовления колдуна.

– Эльф принадлежит только мне, – оборотень гордо вскинул голову, отступив под покров вьюги. – Убирайся на юг, здесь будут жить замёрзшие мертвецы.

Вьюга спрятала оборотня. Татиш сплюнул от досады на снег, ведь совсем рядом белоликая была, а теперь поли ищи её на белых просторах. Он вернулся в берлогу, лёг на кровать и стал думать об Эрлионе.