Темный инквизитор для светлой академии

Дэя как раз собиралась вернуть «комплемент».

— Уро… — успела прокричать, а потом Айтен вовремя накрыл ее рот ладонью и заглушил обидное, ранящее женщин ругательство. Утром Лужо протрезвеет, устыдится поступков, возможно, попытается загладить вину. Но выплюнутые в порыве ненависти ругательства, могут стать препятствием для примирения и навсегда сделают ее и Сьези смертельными врагами. Ведь ничего так больно не ранит женщин, как укоры в изъяне внешности, которые хотя бы отчасти правдивы и от того столь болезненны.

Трясущимися руками запер дверь. Дэя сжала губы и, не мигая, смотрела огромными глазищами, будто вот-вот накинется и растерзает.

«О, Всевидящий! На ее месте тоже подумал бы невесть что!» — простонал. И пока она, минуя объяснения, не сбежала через портал, схватил ее за руку и приложил ладонь к своей груди, туда, где тревожно колотилось сердце.

— Чувствуешь? Думаешь, мне кто-то еще нужен?!

Дэлинея шумно вдохнула носом воздух.

— Еще раз увижу подобное — испытаю и твое доверие! — процедила, сквозь зубы.

— Только попробуй! — взбесился Митар и почувствовал, как медальон, подаренный ею, обжигает кожу. — Он жжет!

— Потому что у меня в груди все горит… — она стояла, не стесняясь наготы, сбивчиво дышала и даже не пыталась прикрыться, поэтому и увидел на ее груди отчетливый красный след, похожий на ожог, в форме медальона. — Я думала: тебе плохо и…

Только теперь он догадался, как Дэя почувствовала его тревогу и почему примчалась в подобном виде.

«Спасать меня ринулась!» — хмыкнул, сдерживая истерический смешок.

— Мне теперь плохо! Лужо увидела тебя — а это новые кляузы! Она взбешена от ревности, а ревность и зависть — главная причина подлостей! — выпалил, пытаясь взять себя в руки и совладать с дрожью во всем теле. — Мне не в чем оправдываться. Я никогда не давал ей повода! Но если между нами нет доверия, долго ли сможем быть вместе?! — С силой притянул к себе и, грубовато вцепившись в ее волосы, заставил посмотреть в глаза. — Приворожила! Ведь приворожила, что я как идиот, думаю лишь о тебе! — Смерил тяжелым, пронизывающим взглядом.

— Сам влюбился, — ответила она дерзко и положила голову на его плечо. А затем Митар почувствовал, как в его поясницу впились когти.

— Ревнуешь? — терпя боль, ухмыльнулся. Ловко перехватил ее за запястья, свел их за спиной и начал толкать к кровати. — Я-то одетый, а вот твои прелести увидел не только я… Намеренно дразнила!?

Как бы нелепо не звучало обвинение, Дэлинея вспыхнула от возмущения, чем и воспользовался Айтен.

Обнаженная, разъяренная, дико ревнующая его… — да о таком он прежде мог разве что грезить…

Утром, собираясь на службу, снял с ее пальчика переносное кольцо с мудреным рисунком и камнем и, хитро улыбнувшись, спрятал в кармане жилета.

— Сегодня на занятия вряд ли пойдешь, поэтому оно тебе не нужно, — коснулся пальцами царапин на ее нежной, покрытой легким пушком, щеке.

— Я могу и с кольцом подождать, — возмутилась Дэя.

— Приятнее знать, что ждешь тут, совсем рядом, — подмигнул и убежал заказать еду.

Вернулся с подносом, невероятно довольный. Поставил его на стол, расставил стулья, сел напротив.

— Есть хорошая новость. Просто отличная! — его глаза блестели. — Лужо провела ночь с Эселем. Видел его. Довольный, как кот, добравшийся до лакомого куска. Ешь, а я пока к ним наведаюсь. Наведу смущения.

— Интересны ее панталоны?

— Некоторые видели тебя и без них, теперь мой черед.

Дэлинея недобро прищурилась.

— Ты всяко краше. В любом виде! — Айтен ловко поймал ее руку, покрыл поцелуями и скрылся в темном нутре гостиничного коридора.

Стучал к Эселю громко. Послышались шаги, скрип половиц. Наконец с грохотом отодвинулась щеколда, и показалась мужская голова. Однако не косматая и бородатая, а с гладко выбритым лицом и приглаженными волосами.

— Утречка бодрого, магистр Митар! — поприветствовал громко десятник, и за его спиной послышался приглушенный, отчаянный женский стон.

Айтен подпер ногою дверь и ехидно посмотрел на круглую, с переломанным носом физиономию своего телохранителя, который быстро смекнул, что надо бы отрезать отступные пути для мадам.

Эсель приоткрыл дверь, позволяя войти и застать женщину в своей постели. Расчет был прост: после такого Вилатта поймет, что инквизитор для нее навсегда потерян и, скорее всего, останется с ним.

Как только вошел в комнату, Лужо тут же натянула на голову одеяло.

— Утречка бодрого, — поздоровался с нею Айтен.

— Бодрое, бодрое! — жизнерадостно откликнулся десятник и подмигнул. — Во, пришлось побриться, а то лицо все исцарапал!

— Неужели себе?! — поддел Митар.

— Одной красоточке!

— Идите оба в лошадиную задницу! — раздался угрюмый голос из-под одеяла.

— И шутницу, — смеясь, добавил Эсель.

— Воспользовались слабостью женщины! — всхлипнула мадам.

— Да вчера одна слабая, скромная женщина, тараканья плешка, кулаками, о, как махала. А как сквернословила! М-м! Сразу разглядел горячую штучку! — поддел неунывающий десятник.

— Уйдите прочь! И верните кольцо!

— Не сегодня, красоточка! Я побрился! Да и тоскливо одному коротать холодные вечера.

— Я не грелка! — зло пробурчали с кровати.