Темный Кристалл

Это была козырная карта Камергера. С невозмутимым видом он дал объяснения. Гельфлинг, которого он принес, все время скрывался среди Стручковых людей. Неудивительно, что он до сих пор не попался шпионскому кристаллу. Гельфлинг и Стручковые люди имеют одинаковые пропорции и одинаковые размеры. Второй Гельфлинг, появившийся в Обсерватории Агры неизвестно откуда, больше не представляет для них никакой опасности. Камергер уверен в этом. Однако он не подтвердит сказанное телом Гельфлинга до тех пор, пока не будет восстановлен в иерархии Скексисов на прежнем месте. Живое или мертвое, тело Гельфлинга было редкой ценностью, — это знали все. И если его, Камергера, не примут в замок, вернув ему прежние привилегии и власть, он может предпочесть завладеть телом единолично и самостоятельно вытягивать из него влию.

Повелитель Гартимов еще раз поднял скипетр и, подозвав Скульптора, велел ему принести награды и мантию Камергера. Поздравляя Камергера с его благополучным возвращением в общество Скексисов, Повелитель Гартимов приказал Распорядителю ритуалов возложить на возвратившегося брата все его прежние одеяния. Распорядитель ритуалов, обиженно зашипев, подчинился, не видя альтернативы. Пока продолжалось возложение одежд, Повелитель Гартимов, следуя принятой церемонии, держал над склоненной головой Камергера скипетр, восстанавливая его в прежней должности. Остальные Скексисы выкрикивали приветствия.

Камергер смиренно опустился на колени. Повелитель Гартимов с поднятым скипетром вплотную приблизился к нему и прошептал на ухо:

— Где другой Гельфлинг?

Камергер сказал ему.

Повелитель Гартимов кивнул. Он сказал, что они вместе пойдут за ним. Это разумнее, чем доверить такое дело Гартимам.

Они поднялись и вышли из зала. За их спинами не стихали крики благословления.

В это время в тоннеле Физгиг обнюхивал кучу обломков. Он начал копать, однако с его маленькими слабыми лапами особого результата не было. После тяжелой работы он открыл одну руку Джена. Он обнюхал ее, облизал и даже мягко согнул пальцы, проверяя, жив ли тот. Рука не сдвинулась.

Физгиг снова уселся и стал охранять.

Руки Ученого дрожали от возбуждения, когда он усадил Киру на железный стул напротив стены. Замешкавшись, он уронил ее, но поймал прежде, чем она упала на пол. Он испытывал не просто удовольствие от получения настоящей влии Гельфлинга после долгих лет употребления жизненных соков Стручковых людей, это сильно возбуждало его. Он знал, что Повелитель Гартимов не может точно помнить точного количества влии, выделяемой Гельфлингом. Однако Ученый помнил это и прекрасно понимал, что может выпить большую порцию этого напитка, не будучи разоблаченным. Он посмотрел на Агру, сидевшую в клетке. Он не доверял ей. Как только ей представится возможность, она выболтает все, что знает о нем. Но сейчас она вряд ли бодрствует. Эта старая злая карга пыталась укусить его, когда он отбирал у нее глаз. С тех пор она пребывала в угрюмом молчании. Он положил глаз на рабочий стол, не решив, что будет делать с ним.

Он тщательно установил кристалл и вдел в скобу стеклянную трубку, установив под ней большой сборный кувшин. Оттуда он отольет влию в драгоценный флакон для Повелителя Гартимов, а остальное допьет сам.

Он подошел к контрольной панели и оттянул рычаги.

Глаза Киры пронзил фиолетовый луч, перед ней стоял туман, однако эта процедура заняла больше времени, нежели со Стручковыми людьми. С кончиков пальцев к кристаллу напротив протянулось силовое поле. Тяжелые маслянистые капли сбегали по трубке вниз и спадали в сборный кувшин. Глаза Ученого сверкали, в отличие от глаз Киры.

Корчась на стуле, Кира отчаянно кричала:

— Джен! Помоги мне!

Мучительный крик достиг Джена, хотя он и не мог услышать ее голос. Придавленный кучей обломков, он зашевелился и застонал. Тяжесть на спине сокрушала его. Едва шевеля губами, он закричал в ответ:

— Кира! Сопротивляйся! Не сдавайся!

Физгиг взбудоражился. Он снова попытался раскопать кучу и после нескольких безуспешных попыток стал грустно облизывать Джену пальцы.

Прикосновение языка Физгига было первым показателем, что он был не полностью погребен. Он сжал и разжал пальцы, затем попытался согнуть руку, на которой до сих пор была наложена повязка из мха. Обломок покачнулся, затем упал.

Свободной рукой Джен успел вслепую нащупать обломки, хватать их и отбрасывать в сторону. Движения утомили его, однако с каждым убранным осколком он чувствовал, что ему дышится легче. Освободив голову, он положил ее на руку и пополз в обратном направлении. Со спины соскользнуло еще больше осколков, что позволило Джену присесть и использовать обе руки. Физгиг заливался восторженным лаем.

Джен только начал расчищать ноги, как внезапно Физгиг прекратил лаять и зарычал. Джен подумал, что на этот раз он понимает язык Физгига. Он приказал тому умолкнуть и внимательно прислушался.

Из глубины туннеля доносились звуки приближающихся тяжелых тел и шипящего дыхания.