Темный кристалл

— Город, действительно, куда как не прост, — будто читая его мысли, заговорила вампирша. — Прямо не по себе делается. Давай-ка ускоримся, иначе, чует моё сердце, приключится с нами какая-нибудь история.

Хоук был не против. Хотя он не признался бы и под пытками, что попадать в «истории» вместе с вампиршей ему нравится больше всего. Во второй лавке их так же ждало разочарование. Хотя у Паолы стали возникать подозрения, но в силу их эфемерности, она не стала их озвучивать. Следующей по списку шла лавка Гонзифа Ширронца, но вампирша резко сменила маршрут и отправилась в «Гарражат». Лавка находилась на границе между богатыми и бедными кварталами, что с определённой стороны давало свои преимущества. Дом, в котором она находилась, был старым и обшарпанным временем и погодой. Неподалеку от входа на куче тряпья сидела здоровущая крыса. Прямо-таки король всех крыс. Её маленькие глаза-бусинки внимательно наблюдали за пришельцами. Хоук сплюнул:

— Ненавижу крыс!

— Ты просто не умеешь их готовить, — задумчиво обронила Паола, входя внутрь лавки.

Как это часто и бывает, внутри помещение разительно отличалось от внешнего вида, как день и ночь. Мелодичный колокольчик весело тренькнул, оповещая хозяев о прибывших гостях. Раздался тихий шорох шагов, будто хозяин не спешил попадаться на глаза своим покупателям. Наконец из тёмного коридора появился старец, едва переставлявший одеревеневшие ноги. Он давным-давно не стригся, а может, дал обет, но шевелюра была сродни той, в которой может завестись мышь или бурундук. На глазах он носил круглые чёрные очки в дорогой оправе, что с учётом полнейших сумерек, царивших здесь, выглядело странным. Но еще более странной была его улыбка. Она, словно рана от меча, разделяла лицо на две части. Хоук внутренне содрогнулся, но виду не подал. Паола же, наоборот, была крайне восхищена внешностью явившегося. Она сделала два шага навстречу, а затем неожиданно, что было силы, ударила старика в грудь. Хозяин лавки отлетел поломанной куклой, снеся один из стеллажей. Грохот падающего тела и аккомпанирующий ему перестук вещей не вызвал никакой ответной реакции. Паола повернулась к Хоуку и неожиданно подмигнула. Судя по всему, настроение у неё было прекрасное. Стелющимся шагом она двинулась к тому месту, где в куче битых вещей, сломанных досок и тяжёлых портьер, барахтался несчастный старик. Он хотел было броситься ей на помощь, но напоролся на тяжёлый немигающий взгляд вампирши. И если бы не улыбка, он бы выскочил из лавки в тот же миг. Паола нанесла еще несколько ударов и шевеление прекратилось.

— Осторожней, юноша! — пропел за его спиной женский голос. — Гомункулы крайне опасны. К тому же, трудно убиваемы.

Медленно обернувшись, юноша обнаружил за своей спиной высокую женщину необыкновенной красоты. Одетая по эльфийской придворной моде в струящиеся невесомые одежды, оставляющие мало места для воображения, она буквально излучала два противоположных чувства — желание и опасность. На вид ей было не более двадцати лет, но Хоук после общения с Паолой внезапно понял, кто с ним разговаривает. Рука против воли метнулась к кинжалу, однако хозяйка лавки оказалась невероятно быстрой. Он только коснулся рукояти, а она уже стояла рядом, почти вплотную, так что, если бы он потянул кинжал из ножен, его рука обязательно задела бы грудь вампирши. Неловкое мгновение было разрушено лезвием тьяги, остановившейся у горла красавицы.

— Попробуешь еще раз испытать свои дешёвые трюки, — с неожиданной яростью прошипела Паола. — я отрежу твою белокурую головку и скормлю его псам на помойке в квартале бедноты.

— Не надо угроз, милая сестрица, — нежно проворковала та, — я просто знакомлюсь. Твой спутник?

— Не в том смысле, что ты вкладываешь в это слово. Кто хозяин этой лавки?!

— То есть, я на хозяйку не похожа? — вампирша подпустила в голос слезливые нотки и Хоук с удивлением обнаружил, что собирается нестись на выручку этой красавице, хотя видит её впервые.

— Держи себя в руках, — не поворачиваясь к нему, произнесла Паола. — Наша новая знакомая — вампир, к тому же — suruk’hami[16]. Эти бестии специализировались только на постельных играх и способах одурачивания мужиков. Чему ты сейчас яркий пример.

Хоук хотел возразить, но с удивлением понял, что это так. Взгляд suruk’hami манил, просил, возбуждал, отвергал и подчинял одновременно. Юноша почувствовал, как горит лицо, а тело наливается приятной тяжестью. Звук пощечины вернул его на землю. На щеке искусительницы алел отпечаток ладони.

— Я сказала — хватит! — прошипела Паола и добавила кулаком, заставив вампиршу рухнуть на пол. — Или добавить?!

— Я всё поняла, он — твой! — вскрикнула та, выставляя перед собой руки. — Только больше не бей. Чего вам вообще надо?!

— Для начала — хозяин этого притона.

— Я хозяйка.

Паола вздохнула и занесла кулак:

— Мы ведь это уже проходили, не так ли?! Или тебе нравится, когда причиняют боль? Я слышала о подобной мерзости, но, признаюсь, вижу впервые.