Темный лебедь

Единственным реальным отличием был ее запах. От нее обычно пахло жимолостью. Сейчас же она пахла… ничем. Будто девушки, которую знала Лилика, больше не существует.

Нет! Она существует. Ее можно спасти.

Заняв верх пьедестала, Тринити была из того типа женщин, которых Даллас считал воплощением всех желаний. Не просто из тех, кого ему следовало хотеть, а ту, которую он действительно хотел… и, возможно, все еще хочет.

Точно также как Лилика знала гораздо больше о его прошлом, чем он сообщил, она также знала, как отчаянно он хотел Тринити во время их нескольких встреч.

Бушующий шторм разыгрался внутри Лилики, обрушившись кислотным дождем. Она не ревновала. Совсем нет! Вероятно, даже не злилась. Конечно. Поскольку, если Даллас все еще желает Тринити, Лилике будет легче убедить его отказаться от применения смертоносной силы.

Лилика чувствовала… жалость к себе? Если бы она переспала с ним, укрепив связь, и очистила Тринити, то оказалась бы навсегда связанной с мужчиной, который предпочитал ее сестру. Каждую минуту каждого дня она чувствовала бы его голод к Тринити, словно шип в сердце.

«Неважно. Делай, как лучше для Трин».

— Как ты? — спросила Лилика, нарушив тишину, которая плотно повисла между ними.

— Не очень хорошо, — ответила Джейд. — Она была в постели с другим человеком. Вторым за сегодняшнюю ночь.

— Что? Нет ничего плохого в том, чтобы насладиться пакетиком ореховой смеси. — Тринити высвободилась из хватки Джейд, все это время наблюдая за Лиликой. — Я чувствую, как ты оцениваешь меня взглядом.

— Я бы не стала тебя судить. — Лилика прижала руку к своей груди. — Знаю, почему ты так поступаешь. Я люблю тебя. Скучаю по тебе. И хочу помочь.

Тринити вздрогнула, ее плечи опустились.

— Ты не можешь мне помочь.

— Могу. И помогу. — «Я должна».

— Думаешь, я не пыталась помочь себе?

— Вместе мы сильнее, — сказала она, и это было правдой.

— Ты не понимаешь. — Радужки Тринити казались твердыми словно алмазы. — Ты мне больше не нужна. В течение нескольких месяцев я была заперта в мире без времени или людей. Я была одна, чуть не умерла. Чтобы попасть домой, мне пришлось пережить ужасы, превосходящие ваши самые смелые фантазии. Но я рада, что так вышло. Я научилась полагаться на себя. Чтобы перестать желать твоей помощи.

— Нужна тебе моя помощь или нет, ты ее получишь. Я сделаю все необходимое, чтобы найти лекарство и очистить тебя.

— Возможно, нам не стоит, — сказала Джейд. — Возможно, агенты правы. Пока мы изо всех сил пытаемся спасти ее, она превращает своих любовников в убийц.

Тринити вздернула подбородок.

— К чему ты клонишь?

Такое презрение к тем, кому она навредила. «Это не та девушка, которую я когда-то знала».

Лилика поняла, что Даллас прав: существует огромная разница между самообороной и убийством невинного. Это не осуждение, а факт.

— Должен быть другой способ спасти тебя, — настаивала Джейд.

— Его нет. — Уголок рта Тринити приподнялся в усмешке. — Я пробовала и другие способы и дорого за это заплатила.

Очень мягко Лилика сказала:

— Сейчас ты в ловушке посреди ужасного шторма. Но однажды ливень прекратится. Обязательно. И вырастет сад.

— Когда это Леди Кошмар стала такой романтичной дурочкой? — Тринити повернулась к Джейд. — Верни меня обратно. Сейчас же.

— Нет. Еще нет. — Это было даже близко не похоже на то счастливое воссоединение, которое она себе представляла, но она не сдавалась. Никогда не сдастся. — Почему ты держалась от нас подальше после побеги из института? — Вопрос мучал ее так долго… годы!.. и вырвался сам собой, показывая ее отчаяние. — Почему не вернулась за нами? Почему не связалась с нами?

Тринити побледнела, но через секунду пришла в себя.

— Вам следует кричать слова благодарности, а не жаловаться. Я уберегла вас.

— Мы были заперты внутри И.Т.И. — Джейд потерла место над своим сердцем. — Поверь мне. Мы не были в безопасности.

Со всем своим высокомерием и отсутствием такта Тринити сказала:

— Если бы доктора добрались до меня, ты бы пострадала. — Она отвернулась. — Я планировала прийти за вами. В конце концов. Сначала хотела сделать кое-что. Я все еще должна это сделать.

— Что именно? — спросила Лилика. — Возможно, я могу помочь.

— Не можешь. — Выпрямив спину, Тринити добавила: — Тебе следовало оставить меня в покое. Следовало подождать, пока я сама приду. Я не хочу быть с тобой прямо сейчас. Не хочу тебя видеть.

Быть выпоротой казалось менее болезненным, чем услышать эти слова. И все же Лилика уловила нотку уязвимости в тоне Тринити, и это вселяло надежду. «Моя сестра все еще там».

— Поговори со мной. Скажи, почему ты не хочешь нас видеть. Мы же семья.

Последовала пауза. Затем тяжелый вздох.

— Нет, Лилика. Мы уже давно не семья. И я не уверена, были ли когда-нибудь.

Комок встал у нее в горле.

— Нет. Нет! — Лилика топнула ногой. — Я не верю в это, и ты тоже. Болезнь говорит за тебя.

Тринити указала пальцем ей в лицо.

— Ты не знаешь меня. Говоришь, что хочешь помочь мне. Очистить меня. Но я не хочу очищения. Больше нет. То, что ты называешь болезнью, я называю силой.

Что!