Темный лес

В этот момент слабый голосок внутри Ло Цзи напомнил: «Ты Отвернувшийся!» Он никогда раньше не слышал этого голоса. Он также услышал еще один несуществующий звук: жужжание кружащих вокруг него софонов. Ему даже показалось, что он видит тусклые огоньки, похожие на светлячков. Впервые он повел себя как Отвернувшийся, прервал реплику на полуслове и спросил:

— Это важно?

Сэй покачала головой:

— Наверное, нет. Насколько нам известно, это всего лишь тема исследований, над которой никто не работал, не говоря уж о результатах. Кроме того, если бы вы даже вели исследования, мы не ожидали бы от вас более ценных результатов, чем от других ученых.

— Это еще почему?

— Доктор Ло, раз уж мы говорим откровенно... По моему разумению, как ученый вы не состоялись. Вы ведете исследования не потому, что жаждете открытий, не потому, что ощущаете необходимость этой работы и ответственность за результаты, а просто ради заработка.

— Разве это не обычное явление в наши дни?

— В этом нет ничего плохого, конечно, но вы ведете себя не так, как полагается серьезному, целеустремленному ученому. Ваши изыскания были чисто утилитарными; ваши методы служили лишь вашим интересам; вы стремились к дешевым сенсациям, и вы не раз прикарманивали деньги, выделенные на исследования. По характеру вы безответственный циник, и призвание ученого вызывает у вас лишь насмешку. Нам хорошо известно, что вас не волнует судьба человеческой расы.

— И поэтому вы прибегли к самым низменным методам, чтобы вынудить меня делать то, что вам нужно. Вы всегда презирали меня. Ведь презирали же?

— В обычной ситуации такому человеку, как вы, никогда бы не поручили столь ответственного задания. Но в данном случае есть одна существенная деталь: Трисолярис вас боится. Узнайте почему. Станьте своим собственным Разрушителем.

Сказав все, что хотела, Сэй сошла с крыльца, села в поджидающий автомобиль и растворилась во мгле дождя.

Ло Цзи долго оставался на крыльце, потеряв счет времени. Постепенно дождь прекратился и поднялся ветер. Он прогнал облака с ночного неба, и стали видны горы. Яркая полная луна залила мир серебристым светом.

Прежде чем вернуться в дом, Ло Цзи в последний раз взглянул на серебряный Сад Эдема. Его сердце воззвало к Чжуан Янь и Сяся: «Мои любимые, ждите меня у конца света».

* * *

Чжан Бэйхай стоял в гигантской тени, отбрасываемой космопланом «Высокий рубеж», и смотрел вверх на его массивный корпус. Он невольно вспомнил авианосец «Тан», уже давно разобранный на металлолом, и даже подумал, нет ли в конструкции «Высокого рубежа» парочки стальных листов от «Тана». За тридцать с лишним посадок жар входа в атмосферу оставил свои ожоги на обшивке, и аппарат походил на строящийся «Тан». Корпус космоплана производил то же ощущение изрядного возраста, но два реактивных ускорителя под крыльями были новыми. Подобным образом ремонтировали старинные здания в Европе: свежие заплатки выделялись на фоне старых стен, напоминая посетителям о недавних работах. Если снять ускорители, то «Высокий рубеж» станет похож на старый транспортный самолет.

Космоплан был новейшей разработкой, одним из немногих прорывов в авиакосмической отрасли за последние пять лет и, вполне возможно, представителем последнего поколения космических аппаратов с химическим реактивным двигателем. Идею космоплана предложили в прошлом столетии на замену космическому челноку. Космоплан мог взлететь с аэродрома и подняться в верхние слои атмосферы как обычный самолет, а там включался реактивный двигатель, и космоплан выходил на орбиту. «Высокий рубеж» был четвертым эксплуатируемым аппаратом. Множество других находились в процессе сборки. В ближайшем будущем ими воспользуются для постройки орбитального лифта.

— А я-то думал, что нам не придется полетать в космосе — не доживем, — сказал Чжан Бэйхай провожающему его Чан Вэйсы. Он и двадцать других офицеров космических сил — все служащие трех стратегических институтов — летели на «Высоком рубеже» на МКС.

— Ну есть же моряки, которые ни разу не выходили в море? — улыбаясь, ответил Чан Вэйсы.

— Есть, конечно, и довольно много. Некоторые офицеры флота стремятся оставаться на берегу. Но я не из их числа.

— Бэйхай, учти кое-что. Астронавты-военнослужащие по-прежнему считаются персоналом военно-воздушных сил. Вы будете первыми представителями космических сил, полетевшими в космос.

— Как жаль, что у нас нет никакого определенного задания.

— Ваше задание — набираться опыта. Стратег войны в космосе должен чувствовать космос. До появления космоплана это было невозможно — полет одного человека стоил десятки миллионов. Теперь это намного дешевле. Мы попробуем послать в космос и других исследователей-стратегов; ведь мы же космические силы, в конце концов. Сегодня мы больше похожи на институт болтологии, а это никуда не годится.