Темный лес

Пять лет генерал Фицрой чувствовал себя Отвернувшимся в прямом смысле слова. Стена, к которой он отвернулся, была огромным экраном с картой звездного неба — того его участка, где находилась система Трисоляриса. На первый взгляд экран был полностью черным, но, присмотревшись повнимательнее, можно было заметить светлые точки. Фицрой настолько привык к виду этих звезд, что, когда на одном скучном совещании он нарисовал их по памяти, его рисунок практически совпал с фотографией. Три звезды Трисоляриса, неприметно светившие в центре, при стандартном увеличении выглядели как одна. Но каждый раз, увеличивая масштаб, генерал находил, что их взаимное расположение изменилось. Этот хаотический танец в космосе захватывал его, и он забывал, что, собственно, высматривал. Щетка, обнаруженная пять лет назад, постепенно рассеялась, а вторая еще не появилась. Флот Трисоляриса поднимал волны и оставлял видимые следы, только проходя через облака межзвездной пыли. Земные астрономы подтвердили, наблюдая за поглощением света далеких звезд, что за четыреста лет пути флот пройдет сквозь пять таких облаков. В народе их назвали «снежными заносами», по аналогии с полосками наметенного снега, на которых прохожие оставляют свои следы.

Если флот Трисоляриса поддерживал постоянное ускорение в последние пять лет, то сегодня он должен войти в область второго «снежного заноса».

Фицрой заранее прибыл в центр управления космическим телескопом «Хаббл II». Завидев его, Ринье рассмеялся.

— Генерал, вы мне напоминаете ребенка, который жаждет еще одного подарка вскоре после Рождества.

— Разве вы не говорили, что сегодня они войдут во второй «снежный занос»?

— Это так, но трисолярианский флот продвинулся только на 0,22 светового года. Они в четырех световых годах от нас. Свет, отраженный от их следов на «снегу», дойдет до Земли только через четыре года.

— Виноват, забыл, — смутился Фицрой. — Так не терпится снова их увидеть. На этот раз мы сможем измерить их скорость и ускорение в момент прохода через облако, а это очень важно.

— Мне очень жаль. Но мы за пределами светового конуса.

— Что это такое?

— Так физики называют фигуру, которую рисует свет, распространяясь вдоль оси времени. Наблюдатель снаружи конуса не может увидеть событие, происходящее внутри. Вот подумайте: информация о бог весть скольких важных событиях, происходящих во Вселенной, прямо сейчас летит нам навстречу со скоростью света. Какая-то информация провела в пути сотни лет или миллионы, но мы по-прежнему остаемся вне светового конуса этих событий.

— Судьба заключена внутри светового конуса...

Ринье подумал, а потом одобрительно кивнул:

— Отлично подмечено, генерал! Но софоны снаружи конуса могут следить за событиями, происходящими внутри.

— Значит, софоны изменили судьбу, — многозначительно сказал Фицрой и повернулся обратно к терминалу обработки изображений. Пять лет назад Харрис, молодой инженер, зарыдал при виде щетки. После этого он впал в такую глубокую депрессию, что не смог работать. Никто не знает, где он и что с ним теперь.

К счастью, таких, как он, было немного.

* * *

В последнее время стало быстро холодать. Выпал первый снег. Зелень постепенно исчезла, а на озере появился тонкий ледок. Природа утратила свою яркую раскраску, как цветная фотография, ставшая черно-белой. В этих краях тепло никогда не задерживалось надолго; сейчас же, когда жена и дочь покинули Ло Цзи, Сад Эдема и вовсе потерял для него свою привлекательность.

Зима была сезоном раздумий.

Когда Ло Цзи начал свои размышления, то с удивлением обнаружил, что его мозг уже какое-то время трудился над задачей. Он вспомнил совет, который ему давным-давно, еще в школе, дал учитель литературы: «На экзамене первым делом прочти последний вопрос — тему сочинения. Потом отвечай на вопросы с самого начала. Пока ты пишешь ответы, твое подсознание работает над сочинением, как параллельный процесс в компьютере». Теперь Ло Цзи понял, что его мозг приступил к решению проблемы, как только он стал Отвернувшимся, и никогда не прекращал этого занятия. Процесс проходил в подсознании, и Ло Цзи не отдавал себе в нем отчета.

Он быстро прошелся по цепочке уже готовых умозаключений.

Теперь он был убежден, что все началось со случайной встречи с Е Вэньцзе девять лет назад. Впоследствии он никому не рассказывал об этой встрече, опасаясь неприятностей на свою голову. После смерти Е Вэньцзе секрет был известен только ему и Трисолярису. В то время до Земли добрались лишь два софона, но Ло Цзи был убежден, что в тот вечер они крутились возле могилы Ян Дун и прислушивались к каждому слову. Вибрации их квантовой структуры мгновенно преодолевали четыре световых года; это значило, что Трисолярис тоже подслушивал.

Но что же сказала Е Вэньцзе?