Темный лес (СИ)

ОТЕЦ. Ну ладно, хорошо, хорошо...(Встает и направляется в глубину комнаты, в сторону камина.) Ну, и что я такое?.. Ага-а! Говно! Говно, а не какие-то там мечты! Говно, а не то, что было когда-то. Главным образом - говно. Именно оно! Когда-то, когда-то... когда-то могло быть и было... Но это было когда-то. (Семенит обратно к столу и садится с видом смирившегося.) Больше не буду. Сажусь и больше не буду. (Наливает себе рюмку.)

МАТЬ. А ты вспоминай себе, вспоминай. Только не употребляй подобных слов. Припоминай, припоминай. Я люблю, когда ты вспоминаешь... Только зря не раздражайся. О, это были прекрасные времена! Ах... эти платья, шляпки. Все безупречно - манеры, поклоны, мужчины коротко подстрижены и выбриты до синевы... Такие элегантные!

Дверь в глубине открывается и появляется СЫН. Он входит в комнату и останавливается в нерешительности.

МАТЬ. Что, сынок?..

СЫН. А-а-а... сам не знаю, мамка...

МАТЬ. Скучно тебе, сыночек?

СЫН. Сам не знаю, мамка... Скорее всего - да.

МАТЬ. Может быть, сыночек, съездил бы куда-нибудь?

СЫН. Да ведь я только что вернулся, мамочка!

МАТЬ. Ах, да... я совсем забыла. Ты ведь так часто уезжаешь и так часто возвращаешься, сынок. А в этот раз, последний, где ты был?

СЫН. На Балнеонарах, мамка. Целых две недели.

МАТЬ. И что, сыночек, не отдохнул?

СЫН (подходя к столу, тяжело опускается на стул). Сам не знаю, мамка, сам не знаю...

ОТЕЦ (строгим тоном). Может тебе пойти поработать, сынок?

СЫН. Папа, ты ведь знаешь, что мы не должны работать.

ОТЕЦ. Не должны, но иногда - обязаны. Иногда, для собственного блага должны поработать. Работа - это добро, сынок.

МАТЬ. Может тебе чаще ходить в клуб, сынок?

СЫН. Мамка, еще чаще - не могу! Нет сил... (Вынимает что-то из кармана, кладет на столе, проделывает какие-то мелкие, но очень точные движения. Потом опять засовывает руку в карман, но не находит то, что искал.) Папа!

ОТЕЦ. Слушаю, сынок.

СЫН. У тебя есть деньги?

ОТЕЦ (достает портмоне, благоговейно его открывает, просматривает содержимое). Пятьсот подойдет?

СЫН. Тысяча, пожалуй, лучше будет, папа.

ОТЕЦ вынимает купюру покрупнее и подает СЫНУ. СЫН берет, аккуратно ее разглаживает, а потом тщательно скручивает в трубочку. Втыкает ее себе в нос и, наклонившись над столом, втягивает "полоску" наркотика; очень длинную, карикатурно длинную, полуметровую. Он растирает себе нос и закидывает голову назад. Ждет.

МАТЬ. А что, это и вправду не вредно, сынок?

СЫН (гнусавя). Уже нет, мамка, давно нет. Теперь все "это", что раньше было вредно, производится в версиях безвредных.

МАТЬ (задумавшись). Не успеваю... слишком быстро этот мир меняется. В мое время столько было вредных вещей. И примерно столько же запрещенных.

ОТЕЦ. Возвращаясь к теме работы, сынок...

СЫН. Подожди минуту, папа, ладно? Еще минутку... (потирает нос и глубоко втягивает воздух). Еще моментик, еще минуточку, еще чуть-чуть...

Наконец на лице СЫНА появляется широкая, блаженная улыбка. Разворачивает скрученную банкноту, бережно её расправляет и отдает ОТЦУ.

СЫН. Спасибо, па.

ОТЕЦ. Пожалуйста, сынок. Вернемся к теме работы. Я считаю, что время от времени ты должен что-то делать. Независимо от того, хочешь ты этого или нет. В твоем возрасте надо иметь понятие о некоторых вещах.

СЫН. Но в моем возрасте никто не работает, папа. И вообще никто вокруг давно уже не работает.

ОТЕЦ. Ошибаешься, сынок. Тебе не хватает знаний и, конечно же, опыта.