Темный любовник

— Ты считаешь, я не застрелю тебя? — спросил Батч, потянувшись за оружием.

В этот же миг комедия закончилась.

Батч никогда не видел, чтобы кто-то двигался так быстро. Вот руки парня заведены за спину, а через мгновение наручники уже валяются на земле.

Парень обезоружил его парой точных движений, стремительно скрутил с помощью удушающего захвата и затащил в тень.

Их поглотила тьма. Продолжая бороться, Батч понял, что оказался в узком переулке между участком и соседним офисным зданием, всего около 5 футов[72] в ширину и 60[73] в длину. Ни одного окна, выходящего в переулок, никакого света.

Когда Батча рывком развернули и прижали к кирпичной стене, тот единственный маленький глоток воздуха, что ему удалось украсть, со свистом вырвался из его легких.

Непостижимым образом мужчина оторвал его от земли, ухватив одной рукой за шею.

— Не следовало вам вмешиваться, офицер, — произнес мужчина срывающемся на рык голосом. — Ты должен был идти своей дорогой и позволить ей прийти ко мне.

Батч старался вырваться из железной хватки. Огромная рука, сомкнувшаяся на его шее, все сильнее сжимала горло, выдавливая жизнь по капле. Он хрипел, отчаянно пытаясь вдохнуть. Перед глазами все плыло, сознание медленно покидало его.

Он знал без тени сомнения, что из этой ситуации ему не выбраться. Из этого переулка его вынесут в мешке для трупов. Именно так, как парень и обещал.

Через минуту он совсем перестал сопротивляться, опустил руки и больше не поднимал. Он хотел сражаться. У него было достаточно воли, но уже не было сил.

Смерть? Значит, так тому и быть. Он все равно погибнул бы, как идиот, исполняя служебный долг, и все из-за того, что не попросил подмоги. Хотя такая смерть была лучше и быстрее, чем закончить свои дни на больничной койке, страдая от какой-нибудь мерзкой медленно-прогрессирующей болезни. В такой смерти было больше чести, чем в самоубийстве. О чем Батч уже подумывал пару раз.

Из последних сил он заставил себя сфокусироваться на лице мужчины. И увидел на нем полный самоконтроль и сосредоточенный на противнике взгляд.

«Парень делал это и прежде», понял Батч. И убийство его нисколько не тяготит.

О, Боже, Бет.

Что же такой мужчина сделает с Бет?

Роф почувствовал, как тело копа обмякло. Он был еще жив, но уже едва дышал.

Абсолютное отсутствие страха у этого человека было невероятным. Он был взбешен внезапным нападением, превосходно сражался, но страха в его глазах не было. И теперь, находясь уже практически по ту сторону, он покорно принимал свою смерть, а быть может, даже испытывал облегчение.

Черт. Роф мог представить то же чувство.

И было чертовски досадно убивать кого-то, кто мог умереть так, как умеет только воин. Без страха или сомнения. Такие мужчины были редкостью, будь то вампиры или люди.

Губы копа зашевелились. Он пытался что-то сказать. Роф наклонился.

— Не… тронь… ее.

Неожиданно для самого себя Роф ответил.

— Я здесь, чтобы спасти ее.

— Нет! — раздался голос в переулке.

Роф повернул голову и увидел бегущую к ним Бет.

— Отпусти его!

Он ослабил хватку. Убивать у нее на глазах он не собирался. Желание заслужить доверие Бет было сильнее, чем стремление познакомить копа с его создателем.

Когда Бет резко остановилась, Роф опустил руку, и человек упал на землю. В тени слышался хрип измученных легких сквозь тяжелое дыханье.

Бет опустилась на колени у задыхающегося полицейского, и взглядом, полным ярости, посмотрела вверх.

— Ты чуть не убил его!

Роф чертыхнулся, понимая, что ему стоит убраться отсюда подальше. Другие копы обязательно скоро объявятся.

Он посмотрел в конец переулка.

— И куда это ты собрался?! — ее голос дрожал от гнева.

— А ты хочешь, чтобы я остался тут и меня опять смогли арестовать?

— Ты заслужил тюремную камеру!

Пошатываясь, коп попытался подняться, но ноги его не слушались. Тем не менее, когда Бет протянула к нему руки, пытаясь помочь, он оттолкнул их.

Рофу нужно было найти темный угол, чтобы дематериализоваться. Если уж попытка убить у нее на глазах так потрясла Бет, то фокус с исчезновением окончательно выбьет ее из колеи.

Он повернулся и широким шагом двинулся прочь. Он совсем не хотел оставлять ее одну, но что ему было делать? Ведь если он даст себя ранить или убить, кто позаботится о Бет? И он не мог себе позволить оказаться в тюрьме. В камере были стальные решетки, а это значит, что он не сможет дематериализоваться в безопасное место, когда придет рассвет. Учитывая обе эти неутешительные возможности, если копы попытаются схватить его, ему придется убить их всех.

И что тогда она о нем подумает?

— Остановись! — закричала она.

Роф продолжал идти, позади раздавался звук ее бегущих ног.

— Я сказала, стой! — вцепившись в его руку, она потянула изо всех сил.