Темный любовник

Боже, она столько вытерпела. А он абсолютно не понимал, какой тяжелой сделал ее жизнь.

Считаться шеллан самого могущественного вампира, при этом оставаясь непорочной старой девой, было сущим адом. Ее провал как женщины не оставил и следа от былого самоуважения. Изоляция медленно подтачивала ее рассудок. Вдобавок уязвляли трудности совместного проживания с братом, так как у нее не было собственного дома.

Мариссу коробило, когда другие начинали глазеть на нее, тайком перемывая ей косточки. Она весьма хорошо осознавала, что стала неиссякаемой темой для пересудов. Той женщиной, которой завидуют, жалеют и за которой следят. Буквально притчей во языцех. Она понимала, что молоденьким девушкам пересказывают ее историю, однако в каком качестве — предостережения, или же, наоборот, побуждающего стимула, ей даже знать не хотелось.

Роф совершенно не осознавал, сколько всего ей пришлось вынести.

Частично вина за это лежала и на ней. Играть роль тихой, миленькой женщины казалось правильной линией поведения, единственным способом быть достойной его, в конечном итоге, единственным шансом на совместную жизнь.

И, посмотрите, к чему это привело!

Он нашел себе темноволосую женщину-человека, которая была для него куда важнее.

Боже, награда за все ее усилия оказалась не просто жестокой, а вопиюще бессердечной.

И ведь страдала не одна она. Хейверс веками изводил себя беспокойством за нее.

У Рофа же, напротив, всегда всё было просто замечательно. И, несомненно, в эту минуту у него тоже всё просто замечательно. По всей вероятности, в этот самый момент он возлежит обнаженный с этой женщиной. Найдя хорошее применение той твердой штуковине у него между ногами.

Марисса прикрыла глаза.

И мысленно вернулась к тем ощущениям, которые испытала, когда он притянул ее к своему телу и стиснул в своих сокрушительных объятиях, поглощая ее жизненную сущность. В тот момент она была слишком потрясена, чтобы почувствовать сильное возбуждение. Роф распростерся на ней всем своим огромным телом, руки запутались в ее волосах, а рот жадно присосался к шее. И этот его толстый ствол слегка напугал ее.

Но это же смешно!

Она так долго мечтала узнать, что значит быть взятой им. Избавиться, наконец, от своей девственности и ощутить мужчину внутри себя.

Всякий раз, стоило ей представить их вместе, температура ее тела повышалась, а кожу начинало покалывать. Но реальность оказалась слишком подавляющей, явившись для нее полной неожиданностью. И теперь Марисса сожалела, что это не продлилось подольше и что Роф не был с ней капельку нежнее. У нее закралось чувство, что ей бы понравилось, действуй он чуть медленнее.

Но ведь он думал вовсе не о ней.

Марисса снова сжала руку в кулак.

Нет, она не хотела вернуть его. Чего она хотела, так это чтобы он отведал тех мучений, через которые пришлось пройти ей самой.

* * *

Не отводя взгляда от Рейджа поверх головы Бет, Роф обхватил девушку руками и притянул поближе к себе. Наблюдая за тем, как она облегчает страдания вампира, он чувствовал себя полностью обезоруженным.

«Забота о его братьях — забота о нем», вспомнилось ему. Старейший кодекс чести в воинском классе.

— Пойдем в постель, — прошептал он ей на ушко.

Она позволила взять себя за руку и увлечь в его комнату. Когда они оказались внутри, он запер дверь и затушил все свечи, кроме одной. Затем развязал кушак ее халата и стянул атлас с ее плеч. Свет одиноко горящего фитиля заиграл на ее обнаженной коже.

Роф снял свои кожаные брюки. А потом они просто лежали вместе.

Ему не хотелось секса. Не сейчас. Он стремился лишь разделить с ней эти тихие мгновения. Хотел ощущать рядом с собой ее теплую кожу, ее дыхание, невесомо ласкающее его грудь, ее сердце, бьющееся всего в нескольких дюймах от его собственного. И подарить ей в ответ такую же умиротворенность.

Он погладил ее длинные, шелковистые волосы и глубоко вздохнул.

— Роф?

Ее голос в сумеречной тиши звучал восхитительно. Ему нравилось, как вибрирует ее горло рядом с мышцами его груди.

— Да? — он поцеловал ее макушку.

— Кого ты потерял? — она передвинулась, упершись ему в грудь подбородком.

— Потерял?

— Кого лессеры забрали у тебя?

Вопрос поначалу показался ему совершенно неожиданным. А затем все стало на свои места. Она видела последствия сражений. И каким-то образом догадалась, что он сражается не только за свою расу, но и за себя тоже.

Долгое время от него не слышалось ни звука, наконец, он проговорил. — Моих родителей.

Он ощутил, как ее любопытство сменилось печалью.

— Мне жаль.

Молчание затягивалось.

— Как это случилось?

«А вот это уже интересный вопрос», подумал он. Так как существуют две версии событий. По вампирским преданиям, эта кровавая ночь побила все рекорды героизма, возвестив о рождении великого воина. Но не он положил начало этим россказням. Его людям необходимо было в него верить, вот они и сочинили себе историю под стать их неуместной вере.

Он один знал правду.

— Роф?