Темный Лорд

Никакой опоры под рукой не оказалось – юноша ухнулся вниз в какую-то яму на глубину почти в человеческий рост, но тут его падение замедлилось, и тело с сухим шелестом закачалось в глубине. Он попытался извернуться в узкой длинной могиле, оказался в горизонтальном положении. Понял, что слегка приподнялся, повернулся на спину. Перед самым лицом колыхались коричневые кисточки, за которыми просвечивало сереющее небо. Те же кисточки плотно прикрывали и все остальное тело.

– Ты цел?!

– Ты как?

– Жив?

Одно за другим появились над ним испуганные лица однокурсников. Битали понял, что, улегшись на холм, в реальности оказался немного ниже уровня земли.

– Ну, и гад же ты, сосед! – душевно сообщил Кро. – Предупредить не мог?

– Под тобой яма с водой, а из нее камыши растут, – на лице недоморфа расцвела счастливая улыбка. – Они тебя и держат.

– Это не камыш, это тростник, – не преминула уточнить Горамник.

– Да хоть черешня, – безмятежно отмахнулся Надодух и продолжил свою мысль: – Кисточки укрывают – вместо одеяла. Они теплые, я проверял. Тут, вообще, голым нужно лежать. Если в такой постели раненый или больной под себя сходит, то все вниз проваливается и растениями усваивается. И всем хорошо. А Ниназович, дурак, от таких отказался. Мозги у старика отсыхать стали.

– Мне не нужно ходить под себя, Надодух. Мне нужно провести обряд.

– Так и пожалуйста! Мягко и тепло. Других постелей здесь все равно пока нет.

– Во время корсовинга ему может стать жарко, что тогда? – напомнила Анита.

– Это же камыш! Кисточки можно в любую сторону повернуть. Или в гущу собрать. Хочешь – как под периной, жарко будет. А хочешь – холодно, как на улице.

– Тебе удобно там, Битали? – присела рядом Генриетта, опустила руку и нащупала его ладонь.

– Странно немного, – пошевелился Кро. – Словно в воздухе висишь. Зато ничего не отлежу.

– Солнце уже над деревьями. Может, на завтра отложить? До ночи не успеем.

– Нет. Раз уж решился, нужно начинать. Второй раз может уже не сложиться.

– Если сегодня начнешь, значит, десять раз подряд с промежутком не меньше суток и не больше двух, – напомнила Горамник. – Готов?

– Поздно спрашивать, Анита. В последний миг не отступают.

– Тогда давай, дыши. Глубоко, полной грудью. Не торопись, делай примерно в полтора раза больше вдохов, чем обычно, и на весь объем. Ничего не бойся, мы здесь. Случится что не так – вытащим, не пропадешь.

– Ты чего тут пристроилась? – вдруг взъярилась Вантенуа. – Отойди от него! У него Надодух проводником быть должен.

– Ты тоже давай отходи! – потребовала Горамник. – Все, Битали, успеха. Забудь про все, слушай только себя, свои…

Договорить ей не удалось. Кто-то резко дернул Аниту в сторону, и обе девушки скрылись за краем ямы.

– Дыши, я здесь, – уселся у бедер Битали недоморф. – Я через все это уже прошел. Поначалу страшно, потом привыкаешь. Дыши. – Надодух вдруг поднял голову, спросил в сторону: – А Филли говорил, дышать как нормально.

– Твоему Филлу только леших дрессировать! – звонко отозвалась Горамник. – Все справочники советуют полтора вдоха против обычного и частое собачье в случае спазмов и судорог.

– Сиди здесь, не подходи туда! – не менее громко добавила Генриетта.

– Очень надо! Мне твой полудурок, как блоха собаке, нужен, – перешла на шепот Анита.

– Ага, как же! Думаешь, я не слышала, что ты после его дуэли говорила? Раньше никому был не нужен, а теперь только на него и гадаете.

– Это Деборе задание давала!

– А вы все и рады стараться… – Шепот перешел в тихое шипение. – Контрольные давно сдали, а ты опять на него через воду смотрела.

– Он одни семерки получал. Вот я и смотрела, откуда…

Голоса наконец-то перестали различаться, слившись с шелестом камыша, стрекотом кузнечиков и бормотанием ветра. Вдох за вдохом свежий ароматный воздух наполнял грудь Битали до краев, как ливень – забытые на улице чашки и тарелки. Минута, другая, третья… Кро ощутил легкий шум в голове. Не боль – слабое головокружение. Еще десяток вдохов – головокружение усилилось, начало разливаться по телу. Все мышцы медленно пробирало странной, непривычной щекоткой, и вскоре они начали подергиваться помимо его воли. Он хотел сказать об этом соседу – но лицо недоморфа странно задергалось, меняя цвет и очертания. Сохранялся только голос, поддерживающий правильное дыхание:

– Глубоко, глубоко. Вдох… Выдох… Вдох… Выдох… Не останавливайся! Дыши, дыши…