-И я себя чувствую так же, поэтому я давно не верю ни в дружбу, ни в родительскую любовь... – Я снова сделала пару глотков сладкого коктейля.
-Я пытался выместить это зло на всех, я дрался, я... Эм, не важно, суть в том, что я винил весь мир и был неуправляемый... – Каллен как-то странно нахмурил брови и провел ладонью по своей шевелюре. – А вы, чем вы замещаете одиночество?
-Я читаю... – Я улыбнулась ему, он одарил меня слабой улыбкой.
-И всё? Ну, я видел, что вы тоже применяете грубость и рукоприкладство, но только это? – Он будто бы намекал на что-то, но я не понимала этого намека, будто он пытался мне что-то сказать своими словами.
-Да, читаю, слушаю музыку, а на счет того, что я грубая, так это защитная реакция, я не начинаю первая конфликт... – Я поспешила оправдать себя, будто бы это было нужно.
-Эм, это отлично, я рад, что вы не делаете никаких грязных вещей... – После этих слов его лицо исказилось так, словно его ударили в живот.
-О чем вы? – Я нахмурилась.
-Не хотите пройти в мой кабинет? До конца урока ещё не меньше сорока минут, а сюда могут зайти, терпеть не могу, когда слушают разговоры... – Он оставил вилку на подносе и поставил туда же стакан.
-Да, как вам угодно... – Я взяла свою сумку.
-Пойдемте... – Каллен махнул рукой буфетчице, чтобы она убрала со стола, и взял меня за руку, от чего я, если быть честными, стала плавиться. Его рука была такой теплой и сильной. Мы дошли до его кабинета, впустив меня, он закрыл дверь и сел за свой стол, выдвигая для меня ещё один стул, который он часто ставил рядом, как угрозу тем, кто пытается списать. Я села.
-На чем мы остановились? – Я расстегнула кофту, так как в его кабинете было довольно душно.
-Мы говорили о том, не делаете ли вы каких нибудь ужасных вещей, чтобы вымещать зло за своё одиночество... – Он снял толстовку, которая была на нем, конечно, выглядело это как-то не эстетично, классические черные брюки со стрелками, белая рубашка и толстовка, но кому есть дело до его одежды?
-Каких, например? – Я посмотрела на Каллена. Как всегда идеален, рыжеватый волос растрепан, лицо свежее и красивое, мятное дыхание, деловое выражение лица. На его столе всё было идеально, стопки тетрадей аккуратно сложены, ежедневник, ручка, карандаш, пара учебников и методичек, ничего лишнего и беспорядочно валяющегося.
-Ну, я читал, что нынешние подростки часто вымещают своё зло на других, например, всякие извращенные штучки... – Он ухмыльнулся.
-Вы намекаете на то, что у меня есть раб, которого я периодически избиваю стеком? – Я закрыла рот рукой, сдерживая смех.
-Ну, ты знаешь термины садомазохизма... – Он хихикнул.
-Я много чего знаю, но это ещё не говорит о том, что я применяю эти штучки... – Теперь я выглядела гораздо серьезнее, почему он завел тему этих извращений?
-Я не сомневаюсь, что у тебя большие знания, ты производишь впечатление взрослой образованной девушки... – Каллен тоже стал серьезным.
-Почему вы завели эту тему? Неужели так много подростков, которые занимаются этим? – Я нахмурилась, мне казалось, что подобные вещи это по части взрослых извращенных мужчин и женщин.
-Ну, у многих это идет из подросткового периода, когда они вымещают зло на тех, кто когда-то был причиной их злости... – Мистер Каллен растянул предложение, давая мне время осмыслить каждое слово, но зачем мне это? Никогда не интересовалась извращениями, тем более такого рода.
-Поверьте, мне ещё далеко до того возраста, когда я стану вымещать зло на женщинах и мужчинах, которые забивают на своих детей... – Я недовольно покачала головой. Не бред ли несет учитель математики? Взрослый и серьезный преподаватель.
-А я злился на подростков, ведь надо мной издевались подростки, мои сверстники, особенно одноклассницы, они спрашивали, не трахаю ли я свою приемную мать, ведь она такая красивая, всем было плевать на меня, даже на мою красоту всем было плевать. Мои одноклассники всегда дразнили меня, мол, не для оргий ли я появился в молодой семье, я ненавидел их, и, отчасти, ненавидел Эсми за то, что она причина этих слов... – Мне стало жалко Эдварда, возможно, для того он и пошел работать в школу, чтобы помогать тем, над кем издеваются, он часто вступался за меня в конфликтах, часто делал для меня поблажки по своим предметам.
-Ну, надо мной не подшучивают так, но знаете, на вашем месте я бы тоже избивала их... – Я улыбнулась ему. Он ухмыльнулся.
-Я избивал только парней, которые так шутили, с девушками у меня были другие методы... – На его лице была злостная ухмылка.
-В каком смысле? – Я прищурила глаза, его слова заставили меня растеряться, о чем он, какие другие методы?
-Я соблазнял их... И... Унижал... – Он подбирал определение своим действиям пару минут.
-Сколько вам было лет, когда вы унизили последнюю девушку? – Я серьезно посмотрела на него. Как унижал? Это и всё? Унижал во имя мести?
-Не так давно это было, Белла... – Он снова смотрел на меня с болью.
Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев
Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное