Темный мир. Равновесие

Трубка висела на проводе, еле слышно попискивая гудками, а на темной деревянной стене таял рисунок, нанесенный серебристой краской из баллончика. Почтальонша хотела возмутиться, но рисунок тут же исчез, не оставив по себе даже следа.

* * *

В подземелье холодало с каждой секундой, но это был обыкновенный мороз, чистый. Это был холод зимы и снега, Нового года, лыжни и катка. Грязные потеки на стенах сменялись праздничными зимними блестками. Там, где был портал, сияла инеем нетронутая гладкая стена.

Егор целовал меня и пытался согреть дыханием:

– Тебе нельзя… мокрая одежда… пневмония…

Инструктор молча бросил нам ватники – и Егору, и мне. Пипл стоял, запрокинув голову, глубоко дыша, с лицом отрешенно-счастливым. Лиза замерла, уткнувшись в Гришино плечо. Слова потеряли смысл – минут на пятнадцать как минимум.

Леша сидел на стуле Инструктора, разглядывая ладони. Зрение возвращалось к нему постепенно, и он казался гораздо более растерянным, чем раньше, во время смертельной опасности.

Хранители поднимались с пола, подслеповато оглядывались, опираясь друг на друга, брели к своим местам. Инструктор, хлопоча, подкладывал под развалившийся стол кирпичи вместо ножек, пробовал, надежны ли древние табуреты, торопливо собирал костяшки домино. Многие были испорчены, оплавлены, некоторые раскололись пополам.

– Сойдет, – сказал Дядя Толя, разглядывая расколотую костяшку. – Мы люди бывалые, что нам… Сойдет!

Инструктор поменял лампочку, свисающую с витого шнура над столом, и хранители неторопливо разложили на столе костяшки.

– Я вам другие принесу, – вырвалось у меня. – Я принесу вам новое домино, гораздо лучше этого!

Они повернули головы совершенно синхронно, как один человек, и посмотрели с недоверием.

– А хотите, я принесу вам… «Монополию»? Или другую настольную игру? – сама не знаю, кто меня тянул за язык, просто хотелось сделать трем этим существам что-нибудь приятное. – Игр сейчас много… Хотите «Каркассон»? «Зельеварение» или «Мафию»?

Все трое одновременно улыбнулись. Улыбки были разные: Серго улыбался застенчиво, Иван Иванович – сдержанно, Дядя Толя – широко и искренне.

– Спасибо, деточка, – сказал Дядя Толя. – Нам так привычнее. А ты все равно приноси, приноси, когда будет время. Посмотрим, что у вас за монополия с мафией нынче…

И, одновременно кивнув, все трое вернулись к игре.

* * *

– Ты изменила будущее, – сказал Леша.

Рядом стоял Инструктор и глядел очень внимательно.

– Никто изнутри системы не способен менять будущее, – сказал Леша твердо. – Я видел, как развалился университет, как рухнул купол, как погибли десятки тысяч людей! Миллионы! Я видел, как город был стерт с лица земли и Тени захватили все. Я видел правду, я всегда так вижу. А ты… не из нашего мира, Даша.

Я вопросительно глянула на Инструктора.

– Что он еще сказал? – спросил тот вполголоса, и я почему-то сразу догадалась, кого он имеет в виду.

– Отец? Он сказал… «Ты подарок этому миру».

Инструктор чуть усмехнулся. Кивнул, хлопнул меня по плечу и зашагал к столу, где играли хранители.

– И что это значит? – спросила я у Леши.

– Ты подкидыш. По отцу – не человек. Или человек из другой… системы координат.

– Круто, – сказала я. – Но… вы же все равно будете со мной дружить, правда?

И Леша обнял меня так крепко, что удостоился ревнивого взгляда от Егора.

* * *

В темном коридоре подземелья я догнала Мишу. Он по-прежнему держался так, будто происходящее его не касается.

– Спасибо, – сказала я. – Ты спас весь мир.

Он кивнул, как будто я поблагодарила его за чашечку кофе.

– Как ты узнал про Сэма… то есть про Егора?

В двух словах он рассказал мне о том, что случилось, пока мы с Гришей сидели в подземной тюрьме, и закончил так:

– Ничего случайного не бывает. Я узнал то, что должен был узнать, в нужное время.

– Но ты сам принял решение.

– У меня не было выбора.

– Был. Ты мог бы спокойно сидеть дома…

Закурлыкал Мишин телефон. Он сразу же ответил на вызов:

– Лера? Как ты себя чувствуешь? Ну, не обижайся, я вышел ненадолго… да не бросил, сейчас вернусь! Хорошо, куплю… хорошо, принесу… Да, очень быстро…

Он виновато улыбнулся, встретившись со мной взглядом:

– Ты ведь тоже могла не спасать Леру. Бросила бы в портал… или как вы эту штуку называете. Но ты ее спасла…

Еще секунда – и я бы ляпнула: «Ты же не будешь меня за это ругать?» Я бы язык себе отгрызла после такого! Хорошо, что со временем у меня все лучше получается ловить глупости прежде, чем они слетают с языка.

– Я останусь с ней, – сказал Миша.

«Но ты же ее не любишь», – молча подумала я.

– Я за нее отвечаю, – сказал он очень серьезно. – Не могу сейчас бросить. После всего, что было. Может, чуть позже, потом…

Я была многим ему обязана и как честный товарищ должна была в этот момент сказать: Миша, не будет никаких «потом», не обманывайся! Не делай несчастным себя и не мучай ее! Но честный товарищ во мне съежился, как озябший мышонок, и я малодушно смолчала.

* * *

Ярко-синяя «Шкода» Лизы, со слегка оцарапанным боком, катила по грунтовой дороге в Калужской области.