Темный охотник

Нас осталось лишь шестеро, девятеро погибли от когтей и клыков повелителей, своими жизнями вырвав нам победу. Рыжий Олаф лично забрал душу одного высшего демона к Сварогу, но и сам отправился в мир Нави. Другие тоже погибли не одни, забирая с собой сильных тварей. Старший охотник, после смерти мага-воздушника, впал в ярость и стал буквально выкашивать порождения Кривды. В какой-то момент мне даже показалось, что он, убив всех тварей, переключится на нас. Но, едва был убит последний демон в зале, как Викриханиид замер, несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул, а затем отдал команду на взлом следующей двери.

— Темный, идёшь первым, я с Ярославом открываю левую створку, Аккем с Иваном правую. Виргис, как только створки сдвинутся, обновляй щит. Как у тебя с силой?

— Половина резерва, старший, — ответил маг огня, — Руслан поделился зельем восстанавливающим ману.

— Тогда действуем, — скомандовал Викриханиид, направляясь к указанной створке. Я, по крепче ухватив крепление щита и пару раз подкинув в руке молот, приготовился вломиться в ряды демонов, активировав атакующие умения Аракс, в том числе «Всплеск ярости». Скрип массивных дверей подсказал, что их если и отворяют, то крайне редко. Открывшееся помещение, в отличии от предыдущих наполненное солнечным светом, не уступало размерами тронной зале во дворце императора. Ближе к середине располагался бывший алтарь, ныне разрушенный. Его чернеющие осколки лежали грудой камней на небольшом возвышении. А за осколками творилось нечто необъяснимое.

Все пространство за разрушенным алтарём было занято большой пентаграммой, начертанной на полу. По вершинам, словно прибитые к полу, стояли бывшие жрецы Мары, заунывно что-то напевая и раскачиваясь в такт своим голосам. За чертой клубился черный дым с редкими огненными всполохами. А в самом центре, в сажени над полом парило обнаженное тело какого-то старика. Иссохшее, с дряблыми мышцами, даже издали оно вызывало жалость.

— Солнцеликий, дай нам сил! — Каким-то глухим, потерянным голосом произнес Викриханиид. Не только я уставился на старшего, требуя разъяснений, кроме Аккема никто не понял, что происходит.

— Они призывают Наместника, — ответил за старшего синец со злостью в голосе, — и мы не можем прервать обряд, слишком поздно! Остаётся лишь обратится за помощью к Сварогу и надеяться, что он услышит!

Охотники, один за другим вставали на одно колено, вразнобой зазвучали слова молитвы, обращённой к Владыке Яви. А я в этот момент не знал, что мне делать. Ярость на демонопоклонников, бушующая в моем сердце, искала выход, рвалась наружу, желая покарать отступников, предавших свой мир. И я не стал ей сопротивляться, сдерживать волей.

По какому-то наитию, сбросив доспех и развеяв оружие, я подошёл к одному из жрецов и коснулся его груди раскрытой ладонью:

— Чернобог, позволь ярости моей стать тьмой, поглощающей порождение Кривды!

Едва прозвучала ритуальная фраза, как что-то изменилось в окружающем пространстве. Да и внутри меня появилось чувство, словно кто-то огромный и невероятно сильный стал вливать в мое тело нечто более могущественное, чем я мог себе представить. Некую силу, разве что сравнимую с той мощью, что я испытал при кратком проявлении сущности Рода.

Черный дым внутри пентаграммы заклубился сильнее, гася последние огненные всполохи, а воздух напряжённо завибрировал. Казалось, ещё миг, а затем произойдет взрыв, как от алхимической бомбы Мастера Саяна, перемалывая окружающее в песчаное крошево. Лишь сила, наполняющая меня, сдерживала этот взрыв, превратив всю мою суть в барьер.

Казалось, такое противостояние продолжалось вечность, но вот, к оставшимся четырем демонологам скользнули охотники, каждый заключил своего отступника в объятия и произнес ритуальную фразу охотника Аракс. Барьер, созданный моей яростью и силой извне, тут же стал крепче, сильнее. Он принялся давить на клубящийся дым со всех сторон. Казалось, что ещё миг и наше общее с охотниками усилие сломит сопротивление чужеродной магии, но тут в противостояние вмешался старик, висящий в воздухе. Он плавно опустился на ноги в центр пентаграммы, разогнав клубы вьющегося дыма и уставился на меня своими глазами, полностью залитыми чернотой. Стрела, выпущенная Аккемом в это существо, переставшее быть человеком, осыпалась пеплом, не достигнув пару локтей до груди Врага.

— Жалкие черви! — Пророкотал его голос, совершенно не соответствующий тщедушному телу, — как вы посмели сопротивляться мне, Наместнику самого Владыки, Повелителя предвечного Хаоса? Ваши жалкие боги не в силах сдержать Его, падите на колени, глупцы, возможно тогда я выпью ваши души сразу, не стану растягивать мучения!