Темный оттенок магии

Могла ли его кровь, кровь Антари, каким-то образом призвать силу? Ведь сам он не отдавал никакой команды, ничего не делал, а лишь сказал: «Стой».

Все остальное сделал за него камень.

Но это невозможно! Даже сильнейшему магу необходимо сосредотачиваться на форме, которую он желает получить. Однако Келл не представлял себе никакой замерзшей оболочки. Значит, камень не выполнял приказание, а сам истолковывал слова и… поступал как ему вздумается. Неужели в Черном Лондоне магия работала именно так – без всяких правил, только посредством желания и воли?

Келл заставил себя положить камень обратно в карман. Пальцы не хотели его отпускать, пришлось сконцентрировать всю силу воли, и в ту минуту, когда талисман наконец выпал из ладони, Келла охватили озноб и головокружение, а мир пошатнулся. Антари почувствовал себя слабым, раненым, истощенным. «За все нужно платить», – подумал Келл. Но он все же получил кое-что взамен – нечто могущественное и опасное.

Келл попытался распрямиться, но живот свело от боли. Он застонал и прислонился к стене. Без силы не заживить рану и даже не удержать кровь в жилах. Нужно было отдышаться, прочистить мозги и подумать, но в тот же миг камни за спиной затряслись, и Келл отскочил от стены всего за секунду до того, как она рухнула. За ней оказалась вторая фигура в капюшоне.

– Отдай, – сказал человек таким же спокойным тоном, как и его напарник.

Келл не мог этого сделать.

Он не доверял камню и не знал, как им управлять, но отдать его тоже не мог. Поэтому Келл бросился вперед, подхватил с земли свой нож и, когда человек приблизился, вонзил в грудь нападающего. На секунду Келл испугался, что заклятие принуждения удержит его на ногах – так же, как удержало первого. Глубоко вогнав клинок, Келл рванул его вверх, разрубая мышцы и кости, и у убийцы подкосились колени. На один краткий миг заклятие разрушилось, в глазах мужчины мелькнуло отчаянное понимание, и они тут же потухли.

Келлу уже доводилось убивать, но все равно стало дурно, когда он вытащил нож и мертвец тяжело свалился к его ногам.

Проулок поплыл перед глазами, и Келл схватился за живот, пытаясь пересилить боль и вздохнуть. Затем он снова услышал вдалеке шаги и заставил себя выпрямиться. Проковыляв мимо тел двух убийц, он бросился бежать.

V

Келл не мог остановить кровь.

Она пропитала рубашку, и ткань липла к телу, пока он бежал, спотыкаясь, по лабиринту узких улочек, раскинувшихся паутиной в укромных уголках Красного Лондона.

Келл потрогал карман, желая удостовериться, что камень на месте, и по пальцам побежала дрожь, едва он нащупал талисман. Надо было сразу же выбросить камень в искрящийся Айл, но Келл этого не сделал, и теперь у него проблемы.

Келл слишком круто срезал угол и влетел в стену, едва подавив стон от боли в груди. Нужно было где-то спрятаться – там, где его не будут преследовать.

Там, где его не смогут преследовать.

Келл замедлил шаг, вытянул из-за ворота монету Серого Лондона и через голову сдернул шнурок.

Тяжелые шаги отдавались эхом совсем близко, но Келл не стал менять решения и, морщась, прижал руку к окровавленным ребрам. Затем он поднес ладонь с зажатой монетой к каменной стене и сказал:

– Ас Оренсе. «Откройся».

По руке пробежала дрожь, но ничего не произошло: стена осталась на месте, как и сам Келл.

От боли в боку темнело в глазах, а заклятие, наложенное на королевский меч, который ранил Келла, отрезало Антари от собственной силы. «Нет», – молча взмолился он. Магия крови – самая сильная на свете. Ее невозможно разрушить простым заклятием – она сильнее, должна быть сильнее. Келл закрыл глаза.

– Ас Оренсе, – повторил он.

Произнесенного один раз заклинания должно было быть достаточно, но он устал, истекал кровью и почти терял сознание, и потому добавил:

– Пожалуйста.

Келл сглотнул, ткнулся лбом в каменную стену, услышал приближающиеся шаги и еще раз сказал:

– Пожалуйста, пропусти меня.

Камень загудел в кармане еле слышным обещанием могущества и помощи. Келл уже собирался вытащить талисман и призвать его силу, как стена наконец дрогнула и поддалась.

Мир исчез и через секунду появился вновь. Келл рухнул на булыжную мостовую, а еле заметный, равномерный свет Красного Лондона сменился промозглой, дымной темнотой Серого. Келл некоторое время стоял на четвереньках, готовый к тому, что потеряет сознание прямо здесь, в проулке, но в конце концов поднялся на ноги. При этом дома вокруг при этом угрожающе зашатались. Келл сделал пару шагов и внезапно столкнулся с мужчиной в маске и широкополой шляпе. Он рассеянно подумал о том, как странно ходить по городу в маске, но в его своем нынешнем состоянии трудно было судить о ком-либо по внешности.

– Извините, – пробормотал Келл, стиснув ворот куртки, чтобы скрыть кровь.