Темный пакт

Ребут, и поехали снова — рычаг передачи куда-нибудь вперед, нажимать надо на самую правую педаль, механика сбросить, перезвоню, совещание — на удержание, ставка сыграла, подарю сковородку, что за глупый вопрос, малыш, я сейчас занят немного! Приходил в себя быстро, но состояния подобного ступора отлично помню.

При занятии с Мустафой, когда я «вспоминал» свои прежние навыки, подобные казусы, особенно поначалу, случались часто. Но ни подозрения, ни даже удивления со стороны моего мастера-наставника не вызывали, потому что подобное при воскрешении тела слепком души — в порядке вещей.

Олег, сам того не осознавая, в детстве выполнял программу подготовки самого настоящего уникума. Причем такая программа обучения — не стандарт для детей аристо, это я понял уже общаясь с фон Колером. Почему так произошло с воспитанием парня и зачем — я не знал. Но решение о плотной подготовке Олега точно принимал не опекун Войцех. Не его уровень. Так что невероятно высокий и загруженный уровень обучения подростка — еще один немаловажный вопрос, который надо записать-запомнить и задать при случае.

Плавно затормозив, поезд, подаривший мне столь реалистичную возможность тренировки, остановился, распахивая двери. Вдохнув чистый ночной воздух, я поправил арафатку, открывая лицо, и пошагал по платформе к лестничному маршу. Здесь, на Северо-Западе, район благополучнее Южных, и за перемещение с закрытым лицом вполне можно уехать с дежурным патрулем в участок.

Полицейская машина, кстати, у перрона стояла, беззвучно отсвечивая проблесковыми маяками. И поезд стоял долго — патрульные наблюдали, как работники труповозки выносят тела из вагона. Меня никто даже не окликнул. Дикий Запад, как есть.

До пятьдесят третьего квартала прогулялся пешком. Здесь, в принципе, по району теоретически гулять также было небезопасно. Но по сравнению с Южными Северо-Запад — просто остров благополучия. Как Южное Бутово или Колпино — тоже ночью и в одиночку можно найти приключения.

Вот только в моей прогулке был нюанс — если недавно в вагоне поезда мне, чтобы нивелировать конфликт, достаточно было просто достать и показать оружие, то здесь за меня работала куртка городского охотника. Подойти ко мне вряд ли кто осмелится со сложными вопросами, кроме членов молодежных группировок. Но таких здесь встретишь не часто, к тому же обычно разборки все в Южных происходят.

Пока шел к нужному дому прогулочным шагом, мимо, притормаживая, два раза проезжали патрульные автомобили. Но полицейские не останавливались, просто удивленно меня рассматривая. О том, что я Артур Волков, гражданин Конфедерации, они знали: «показал лицо — рассказал о себе». И, наверное, просто хотели вживую посмотреть на неожиданную диковинку.

Во втором экипаже, кстати, кто-то из патрульных меня узнал — я почувствовал всплеск самых разных эмоций. Занимательно: видимо, патрульный что-то сказал напарнику, я почувствовал это по новой яркой гамме чувств, а потом машина быстро уехала. Наверняка связываться не захотели: когда от рук аристо погибает патрульный, а затем в протекторате появляется его сын с новой, причем дорогущей личностью, даже дураку станет ясно — дело пахнет керосином и лучше держаться подальше.

Одиннадцатый дом пятьдесят третьего квартала ничем не отличался от того, в котором Олег жил последние несколько лет. Пройдя в холл, вместо лифта поднялся по лестнице и уже вскоре забежал на пятый этаж. Первые четыре занимали соты капсул, а здесь располагались небольшие квартиры-студии.

Пани горничная отрыла дверь почти моментально, словно ждала у двери. Хотя размер студии настолько мал, что здесь в любом месте будешь находиться рядом с дверью. Едва больше десяти квадратов, в которые уместились кровать, небольшой шкаф, душевая кабина и откидной столик с коробкой пищевого принтера. И с опущенной со стены кроватью в квартирке оставалось совсем немного места для того, чтобы передвигаться по этому великолепию.

Но интерьер и размер конуры-студии меня занимал несильно. Пани открыла мне дверь в невесомом пеньюаре, при взгляде на который у меня почти моментально из головы выдуло все мысли. Кровообращение в мозгу оказалось нарушено — все резервы активно устремились гораздо ниже. Ненадолго — широко улыбнувшаяся горничная вдруг серьезно испугалась.

Причину боязни понял только тогда, когда она помогала мне повесить в шкаф куртку. Ну да, в экипировке охотника горничная в отеле меня не видела, а сейчас это стало для нее неприятным сюрпризом. Впрочем, девочка оказалась умная — оглядев новенький, с иголочки наряд, она успокоилась. Наверняка решила, что я мажор-конфедерат, который на спор или для острых ощущений купил экипировку, выехал в опасный район, сделал пару селфи и скоро вернется в свой рай первого мира, хвастаясь подвигами в трущобах и рассказывая о доступных проститутках на территории. Последнее я уже додумал, ощущая легкую смесь обиды, презрения, злости.

Через полчаса я лежал на кровати, глядя в низкий — едва выше двух метров, потолок. И переживал один из немногих моментов, когда жалею, что не курю.