Темный. Плохой. Дикий

— И гараж, — сказала она. — Я убрала оттуда все его инструменты. Мама не может справиться с этим. Ты же знаешь, как он любил это место, его маленькую мастерскую.

Я грустно улыбнулась.

— Знаю. Я всегда могла найти его там.

— Он любил тишину, — согласилась она. — Это помогало ему думать. Подальше от маминых придирок, как говорил он.

Я улыбнулась вместе с ней, изо всех сил стараясь держать себя в руках.

— Ты хочешь, чтобы я прекратила аренду?

— Пожалуйста.

Я взяла ключ.

— Я разберусь с бумагами. Можешь не беспокоиться об этом.

— Спасибо, — сказала она. Слезы свободно катились из ее глаз, и она даже не пыталась смахнуть их. — Ты ему нравилась, — улыбнулась она. — Говорил, что ты хорошая девушка. Мы все скучаем по тебе, Софи, без тебя все по-другому.

— Я тоже по всем скучаю, — призналась я. — Сейчас я в Ист-Вейл, это не так далеко.

— Может, ты как-нибудь зайдешь? Сейчас у нас по вторникам работает группа поддержки молодых мам.

— С удовольствием.

— Лучше я тебя оставлю, — улыбнулась она. — Надеюсь, мы скоро снова увидимся, при более радостных обстоятельствах.

— Я тоже.

Я полностью нарушила протокол, притянув ее к себе для объятий. Я крепко держала ее в течение долгих минут в зале заседаний, и она рыдала у меня на плече, как сломленный ребенок. Мои глаза были влажными от слез, когда она отстранилась, и я изо всех сил старалась взять себя в руки, когда махала ей на прощание. А потом я сидела за столом в этой убогой комнатушке и плакала. Плакала по Дереку Хедли, по Хелен и ее маме. Плакала по Хейгрув и своей старой работе. И плакала из-за себя, плакала из-за чего-то, что не могла понять, из-за какого-то укоренившегося страха упустить жизнь, не воспользоваться мимолетными дарами, которые мне предлагала жизнь. И она была так коротка и хрупка.

А затем я вернулась к своему столу.

Я уставилась на экран с информацией по аренде гаража, наведя курсор мыши на кнопку «прекратить». Дерек арендовал гараж на десять лет, арендная плата всегда выплачивалась вовремя, наличными, без необходимости посещать клиентов.

Я сжала в руке ключ от гаража, на мгновение вспомнив Дерека Хедли и его счастливую улыбку.

— Жизнь только одна, — сказал он мне после десятичасового пребывания в общественном саду. — Надо сделать так, чтобы она что-то значила, иначе какой смысл?

Я сделала так, чтобы она что-то значила.

Я положила ключ в сумочку и убралась к чертовой матери.

***

Я доехала на метро в Ист-Вейл и бродила там в оцепенении, не подозревая обо всех опасностях, насилии и грязи, о наркотиках, страхе и ненависти. Я шла беспрепятственно и незамеченной, пока не нашла Каллума Джексона.

Он скручивал сигарету возле лавки Эла, пока Кейси тащила из мусорки старый кусок рыбы. Он не замечал меня, пока я практически не оказалась в его объятиях.

— Соф? — успел пробормотать он, прежде чем я набросилась на него. Я обняла его, не заботясь ни о чем, едва замечая хихикающую толпу на скамейках. Он вздрогнул, когда я обхватила его, но прошло всего мгновение, прежде чем он обнял меня. Он прижался губами к моим волосам, когда я плакала в его толстовку. — Господи, Соф, что случилось?

Я покачала головой, не находя слов. Он не давил, просто крепко обнимал, пока я не была готова говорить.

— Скучала по тебе, — сказала я. — Пойдем домой со мной. Пожалуйста, просто пойдем домой со мной.

— Сейчас? На ночь?

Я кивнула.

— На одну ночь, на две, на десять, навсегда, мне все равно.

— Ты, блядь, серьезно?

Я посмотрела на него полными слез глазами.

— А что думаешь ты?

— Я думаю, что ты расстроена.

Я сморгнула слезы, и тогда увидела его лицо. Его челюсть распухла, глаза были черными и синими.

— Черт возьми! Что с тобой случилось?

Он пожал плечами, отводя взгляд.

— Не важно.

— Это важно! — прошипела я. — Кто это сделал с тобой?!

— Оставь, Соф, — сказал он. — Не важно.

Я протянула руку, чтобы дотронуться до него, поворачивая его лицо, чтобы лучше видеть. У меня перехватило дыхание.

— Боже.

— Сказал же, блядь, что это не важно! — рявкнул он. И повернулся в сторону дороги, хмуро глядя на толпу, глазеющую на нас. — Давай просто уйдем, ладно? Я останусь на один день, на десять дней, мне, черт возьми, все равно, Соф. Просто хочу быть там, где ты.

Я взяла его руки в свои, и они были такими живыми, такими настоящими, такими теплыми.

— Я тоже просто хочу быть там, где ты, — улыбнулась я. — Это все, чего я хочу.

Он свистнул Кейси.

***

Я лежала, положив голову на руку Каллума, поглаживая в темноте его грудь. Я была осторожна, держась подальше от синяков на его боку, просто желая, чтобы он открылся и рассказал мне, что, черт возьми, происходит, но он не проронил ни слова об этом.

Я рассказала ему о Дереке Хедли, поведала больше, чем кому-либо, о своей работе, о Хейгрув, о людях, обо всем, что я там делала. Мои родители издевались, когда я поднимала эту тему, и я научилась молчать, преуменьшая свои достижения, будто они ничего не значили.

Голос Каллума прозвучал на всю комнату, когда он заговорил.