Темный. Плохой. Незнакомый

Я бы отсидел меньше за наркотики класса «А» и уже освободился бы (прим. пер.: наркотики класса «А» — героин, кокаин и другие тяжелые наркотики).

Шампанское после ужина, потому что ничто так не помогает бездомным, как ужин из семи блюд и винтажное игристое. Меня до смерти тошнит от всего этого дерьмового лицемерия в этой грязной сцене, разворачивающей вокруг.

Рис плюхнулся на пустое место рядом со своей второй половинкой Кейт, уже наполовину напившийся скотчем. Рис был из круга Эйприл, но он был одним из немногих хороших парней. Специалист по недвижимости в одном из этих дерьмовых дневных телешоу.

Он только посмеялся над моей минеральной водой, залпом опрокинув еще одну порцию виски.

— Ни одного? Ты, черт возьми, достаточно заплатил за это.

— Завтра тренировка, тяжелый сеанс, — отмахнулся я от его комментария.

— Не знаю, как ты это делаешь, — засмеялся он. — Мистер Чистота, никаких пороков.

Если бы он только знал.

— Скорее всего, это мой последний сезон, хочу выйти на новый уровень.

— Не, Эйприл говорит, что у тебя впереди еще, как минимум год.

— Эйприл убеждена, что со мной будут подписывать контракт, пока я не сяду в инвалидную коляску, просто из-за того, что я общаюсь с нужными людьми и выгляжу достойно, когда выхожу на поле.

— Это правда?

— Нет. Я ухожу. Как тогда и сказал.

— За пенсию, везучий ублюдок, — поднял Рис свой скотч. — Был бы не прочь провести свободную жизнь с этим маленьким украшением. Ты счастливый мужчик, Джей.

— Просто зови меня мистер Счастливчик, — подавил я свое отвращение.

Тост Риса прервал монолог его жены, и внимание Кейт и Эйприл устремилось в мою сторону. Эйприл подняла свои идеально изогнутые брови.

— Вы о чем?

Одарив ее улыбкой, он ответил:

— Джей просто злорадствовал, говоря мне, как ему повезло, что у него есть ты.

Снова эта ухмылка, в которую я верил во время нашей помолвки. Она так сильно ударила меня в живот, что меня чуть не вырвало.

— О, детка. Мне тоже повезло, что у меня есть ты.

Она наклонилась достаточно близко, чтобы коснуться губами щетины, которую я отказался сбривать ради нее, нежные пальцы запутались в темных прядях, которые я отказался стричь. Она задержалась слишком долго, даже для нее, и я внутренне застонал, увидев, как официальный фотограф поймал нас в объектив. Я воспользовался возможностью, чтобы прошептать ей на ухо.

— Я сделал столько, сколько могу вынести.

— Вероника Эшдаун все еще здесь. Мы уйдем, когда уйдет она.

— Вероника Эшдаун — чертова алкоголичка, она будет здесь, пока не опустошит бар.

— Тогда и мы тоже, — замаскировала она свое шипение еще одним нежным поглаживанием моей руки.

— У меня утром тренировка.

— Похоже, тебя не беспокоит это ни в какую другую ночь, — выдохнула она. — Я проверила твои телефонные счета. Ты стал настоящей гребаной ночной совой.

Она притянула меня для поцелуя, чтобы скрыть наш разговор, и я воспользовался возможность, чтобы засунуть свой язык в ее маленький стервозный ротик. Я почувствовал, как она напряглась, ее ногти, походящие на когти, впились в мое колено под столом. Это заставило меня внутренне рассмеяться.

— Не могу дождаться, когда отвезу вас домой, миссис Редферн, — громко соврал я.

Кейт наклонилась, похлопав Риса по локтю.

— Вау, ты слышал это, Ри? Я не знаю, как они сохранили это. Отведи его домой, Эйприл, думаю, этот мужчина хочет немного побыть со своей прекрасной женой, — ее смех резал, как лезвие бритвы, он был высоким и бодрым. Идеально подходящим для канала погоды.

— Везучий ублюдок, отправляйся домой! — присоединился Рис. — Мы не будем возражать, вечеринка все равно почти закончилась.

— Мы пока не можем уйти… — начала Эйприл, но я перебил ее.

— Да, душистый горошек, пойдем. Сейчас. Дом зовет.

Она оказалась в затруднительном положении, зажатая между двумя социальными катастрофами. Остаться и попытаться поболтать с Вероникой Эшдаун, отмахнувшись от комментариев о нашей процветающей сексуальной жизни, или уйти с вечеринки пораньше, чтобы укрепить нашу идеальную иллюзию.

— Только отлучусь в дамскую комнату.

Победа!

Я проверил свой телефон. Только перевалило за полночь. Люси редко работает по воскресеньям, но дома я все равно позвонил бы ей.

Но нет. Эйприл снова появилась из дамской комнаты под руку с Вероникой Эшдаун, спасаясь бегством.

К черту этот дерьмовый гала-ужин, и спонсорские сделки, и утреннюю гребаную тренировку. К черту мой никчемный гребаный брак и мой большой дерьмовый дом в сраной сельской местности Саррей. К черту минеральную воду. Я заказал скотч, и заказал двойную порцию.

* * *

Люси была удивлена, услышав меня. Я чувствовал это по ее голосу. Вероника Эшдаун болтала за нашим столиком до половины третьего ночи, тупая пьяная сучка светская львица, и теперь, в половине третьего, я был навеселе от скотча и просрал утреннюю тренировку. И все же я набрал номер Люси.

— Я уже почти сдалась, — прохрипела она.