Темный. Плохой. Незнакомый

— Привет. Я здесь для занятий фитнесом на пилоне…

Ее широкая улыбка стала еще шире.

— Отлично! Новенькая! — она поднялась и протянула крошечную ладошку. — Я — Кара, инструктор по пилону.

— Джемма.

— Приятно познакомиться, Джемма. — Она откинула волосы с глаз и собрала их в хвост. — Ты раньше занималась на пилоне?

— Нет, — отрицательно покачала головой я. — Но я танцую, имею в виду обычные танцы.

— Уверена, у тебя все получится.

Глядя на ее миниатюрную фигурку и тонкие шесты, я не была так уверена. Кара подвела меня к скамейке сбоку.

— Ты можешь оставить свой кардиган здесь, если хочешь. Остальные дамы скоро появятся. Мы проводим занятия циклами, но их было всего несколько, ты без проблем освоишь, просто продвигайся в своем темпе.

Я почувствовала, как вспыхнула от смущения.

— Я, эм… я просто хотела проверить… Подойду ли я для этого? Имею в виду, не слишком ли я тяжелая.

Ее глаза были таким дружелюбными. Она схватила ближайший шест и дернула его всем своим весом.

— Конечно нет! Эти малыши могли бы выдержать четырех таких как ты, вообще без проблем.

Меня затопило облегчение. Я сбросила кардиган, разглядывая себя в зеркальной стене. Леггинсы не были снисходительными, слишком хорошо подчеркивая толстые бедра и здоровенную задницу, но потом перевожу взгляд на свою изящную талию, мою гордость. Я поймала Кару, разглядывающую мое отражение.

— Ты будешь потрясающе смотреться на шесте, — сказала она. — У тебя действительно отличная фигура.

— Спасибо.

— И твои волосы! Они словно огонь.

— Мои родители называют меня фейерверком.

— Тебе подходит. Откуда ты?

— Хатфилд, переехала в Лондон около полугода назад с двумя подругами. На самом деле, я еще ни с кем не общалась, так что я подумала, что это будет отличным началом.

— Ты встретишь здесь замечательных людей, не беспокойся об этом. Добро пожаловать в «Грязные Ангелы», Фейерверк-Джемма.

Я просто знала, что мне понравится.

* * *

Фитнес на пилоне обжигал, как сучка. Горели мои руки, ноги, живот. К концу часа я была вся в поту, но быстро стравилась с разминкой и первыми несколькими вращениями.

Кара схватила меня за руку, когда другие дамы направились к выходу.

— То, как ты двигаешься в такт ритму, настолько чувственно, настолько реально, что этому невозможно научить. Ты была сногсшибательна, правда. Надеюсь, увидимся с тобой на следующей неделе.

Я все еще гудела. Взбудораженная от музыки, от ритма, от танца. Моя кожа раскраснелась, сердце бешено колотилось, и это было приятно. Действительно, очень приятно. Я сделала свои первые реальные шаги к тому, чтобы завести друзей, людей, которые любили танцевать так же сильно, как и я, людей, которые не хотели унизить меня и растоптать на танцполе. Я была в своем счастливом месте.

Мне не терпелось поделиться, но на самом деле, рассказывать было некому. Мы с Челси все еще были не в лучших отношениях, а Тесса была завалена работой и заданиями по учебе. Я позвонила своим родителям, но они были в гостях у своих друзей. Мои мысли обратились к моему единственному доверенному лицу — мужчине с голосом.

Джейсон.

Прошлой ночью я больше ничего от него не слышала. Ничего с тех пор, как раздался крик на линии. Мне было интересно: где он был, что делал. Я задавалась вопросом, услышу ли я вообще о нем после этого небольшого сброса. Очень надеялась, что да.

Меня пугало то, как сильно я на это надеялась.

Наверное, именно поэтому я забронировала дополнительные часы и поставила будильник на 01:45 утра, и я также предполагала, что именно из-за этого будильник мне вообще не понадобится.

* * *

Джейсон

Когда-то давным-давно, держа Эйприл под руку, я чувствовал себя богаче, чем могла бы сделать меня любая смехотворная зарплата «Кенсингтон Рейнджерс». Теперь, это только заставляло меня чувствовать себя дерьмово. Я смотрел, как она наблюдает за мной, она всегда так делала на общественных мероприятиях. Только теперь я знал правду. Эйприл смотрела на меня глазами лани не из-за привязанности или гордости. Она наблюдала за мной ради камер, сплетен и дурацких гребаных спонсорских контрактов.

Я верил во все это с самого начала, во всю эту пыль в глаза. Я верил обожанию в ее взгляде, нежности ее руки в моей, мягкому прикосновению ее волос к моей щеке. Я верил в это, вплоть до дня нашей свадьбы, когда слезы счастья навернулись ей на глаза, а ее голос дрожал от гребаного количества эмоций, когда она произносила свои клятвы.

Я верил во все ее маленькие манипулятивные игры. Только теперь я знал правду.

Это должно было быть ложью, потому что сучка все еще делала все эти вещи, и делала их хорошо. Играла гребаную роль так же, как она всегда это делала.

Я молча сидел рядом с ней за нашим до глупости дорогим столиком, улыбаясь, когда она улыбалась, встречаясь взглядом с ее глазами, когда они сверкали в моем направлении. Десять лет мы занимались этим дерьмом, и с каждым годом это становилось чертовски сложнее.