Темный покровитель (ЛП)

Я резко выдохнул и покорно обхватил член рукой, упираясь другой рукой в кафель. И как бы я ни старался выкинуть Джию из головы, пока я глажу ее, резкие, шипящие вдохи удовольствия вырываются из меня с каждым движением ладони по слишком чувствительной головке члена, она все равно заполняет мои мысли. Женщина, с которой я должен сейчас лежать рядом в постели и получать удовольствие вместе с ней, а не дрочить в одиночку.

Когда я закончил, и с моим упрямым членом, и с душем, я вытерся насухо и переоделся в мягкие черные брюки и футболку. Моя сумка стоит рядом с диваном, доставленная вместе с сумкой Джии, когда я попросил отправить ее вещи, и я достаю книгу, лежащую поверх моей одежды, и отступаю к кровати.

Завтра я буду дома, снова говорю я себе, надеясь, что если я буду повторять это достаточно часто, то это будет правдой. Все вернется на круги своя. Мы с Джией будем спать отдельно, и я буду придерживаться того же распорядка, что и каждый вечер, что и сейчас. Час чтения, затем сон перед делами следующего дня. Джиа снова станет частью моей жизни, а не помехой.

Было довольно просто, жить с ней в особняке Энцо, после того как я взял над ней покровительство. Она могла быть упрямой, недовольной моими попытками восполнить пробелы в ее образовании о том, как быть хорошей женой мафиози, но она не была невозможной. Мы справлялись с ней достаточно хорошо. Она успокоится, и моя голова остынет.

Сегодняшняя ночь была результатом дневного насилия и бурных эмоций, вот и все.

Я должен верить в это, потому что альтернатива то, что моя взбалмошная жена и дальше будет пытаться превратить мою жизнь в ад, а мое желание продолжит сводить меня с ума, это не то будущее, которое я готов принять, что я сам создал для себя.

Одним импульсивным решением я разрушил свой личный мир, а также будущий мир между семьями.

Мне трудно сосредоточиться, когда я пытаюсь читать. Мои мысли постоянно возвращаются к Джии: успокоилась ли она или все еще злится, может ли она спать, в безопасности ли она. О последнем я не должен беспокоиться, ее комната очень хорошо охраняется, и Джозефу было поручено проследить, чтобы все было надежно. Но трудно не волноваться. Я всегда знал, что серьезно отношусь к своей обязанности защищать ее.

Разочарованный, я закрываю книгу и откладываю ее в сторону, сопротивляясь желанию пойти и проверить ее. Если она все еще не спит, есть вероятность еще одной ссоры. А если она снова начнет меня доставать… Я должен полностью контролировать себя, прежде чем утром предстану перед своей женой.

Я скольжу под одеяло, выключаю свет и делаю все возможное, чтобы проветрить голову. Усталость дня быстро настигает меня, и я уже на грани сна.

И тут слишком знакомый треск резко отбрасывает меня от края.

Еще один, и еще.

Я резко сажусь, вскакиваю с кровати и инстинктивно хватаюсь за пистолет. Мне знакомы звуки выстрелов. Более того, я знаю их достаточно хорошо, чтобы понимать разницу между оружием, которым вооружены мои мафиози, и тем, которое используют Братва.

Они пришли за Джией. И я поступил глупо, оставив ее одну.

9

ДЖИА

После ухода Сальваторе я долго лежала в постели без сна. Я думала о том, чтобы попытаться убежать, хотя знала, что это невозможно. Я рыдала. Я придумывала, как сделать его жизнь несчастной, когда мы завтра уедем отсюда.

И в конце концов я уснула.

Мои сны — сплошная путаница: разрозненные видения неудавшейся свадьбы, жаркие вспышки рук Сальваторе на моем теле, Петр, гуляющий со мной в саду. Один или два раза я просыпалась, путаясь в простынях, чтобы снова погрузиться в сон.

А потом меня вырывает из него звук выстрелов.

Звук настолько близок, что больно бьет по ушам, и я просыпаюсь. Я сажусь, подавляя крик, и инстинктивно вскакиваю с кровати, прижимая к себе простыню. Я заснула голой и не хочу, чтобы кто-то ворвался в комнату и застал меня в таком виде. Сердце колотится в груди, кровь шумит в ушах, я бегу в ванную, закрываю дверь и запираю ее за собой, когда в коридоре раздаются новые выстрелы.

Я опускаюсь на пол в темноте, обхватываю себя руками, впиваюсь зубами в губы, борясь с желанием закричать. Это Петр, говорю я себе, стараясь сохранять спокойствие. Он сделал именно то, что ты сказала Сальваторе. Он пришел, чтобы спасти тебя. Но как бы я ни верила в это, насилие, которое я слышу — выстрелы, крики и слабый стук чего-то, ударившегося об пол, — леденит меня до глубины души. Я никогда не сталкивалась ни с чем подобным. На наш дом никогда не нападали. Мой отец укрывал меня от насилия в нашем мире. И вот я лежу, дрожа, и смутно чувствую, что впадаю в шок.