Темный поцелуй

– Почему Кронос просто не убьет олимпийцев?

– Ты некоторое время жил с богами, верно?

– Давным-давно.

Неожиданно Анья его отпустила. Ни один не отступил от другого. Наоборот, они на шаг сократили разделяющее их расстояние.

– У них свои забавы, скажем так. А еще они живут по кодексу отмщения. Если Зевс умрет, то не будет страдать так, как страдал Кронос. А Кроносу тогда будет не перед кем хвастать своими победами, некого дразнить, и никто не осмелится бросить ему вызов. Без сюрпризов на горизонте вечность покажется ему очень скучной.

– Почему же тогда Кронос не занимается сейчас поисками здесь?

Анья ухмыльнулась:

– Охота ему руки марать! Всю грязную работу за него выполнишь ты.

Это означает, что Кронос не желает смерти Люсьену и другим воинам. Что, в свою очередь, дает Люсьену немного времени, чтобы придумать, как поступить с Аньей. Внезапно ему захотелось ухмыльнуться, как делала Анья. Единственное, что притушило искру счастья в груди у Люсьена, – это было осознание, что Кронос отберет у него любой из найденных артефактов. Если, конечно, не придумать способа их спрятать.

– Как Клеть и Жезл, Око и Плащ могут привести к ларцу? – поинтересовался он.

– Понятия не имею. – Анья пожала плечом, невзначай задев Люсьена.

Он прикусил внутреннюю поверхность щеки. Демон Смерти громко урчал. Удовольствие от ее прикосновения, пусть даже такого невинного, потрясло его.

– Может, они представляют собой что-то вроде ключа или карты и подсказывают, в каком направлении искать, – с придыханием сказала Анья. – Так что мы будем делать, ты и я?

Должно быть, прикосновение и для нее не прошло без следа.

– Я не знаю.

Черты ее лица смягчились, глаза блеснули.

– А что ты собираешься делать?

– Продолжать обыскивать храм, – принудил он себя сказать, на самом деле желая умолять ее о поцелуе. Он вдруг позавидовал Гидеону, с легкостью плетущему паутину лжи и не испытывающему из-за этого никаких угрызений совести.

Прищурившись, Анья отступила от него, и он тут же почувствовал себя брошенным и услышал рычание демона у себя в голове.

– Ты использовал меня, чтобы добыть информацию, да? Обманывал, смотрел так, будто хочешь меня, и все ради того, чтобы я поделилась знанием?

– Да, – соврал Люсьен.

Анья поникла.

Ему снова стало стыдно. Нужно прекратить проявлять в отношении ее жесткость. Может быть, она и развратна, как Парис, может быть – наверняка – использует Люсьена для собственной выгоды, хоть и обвиняет его в том же. Но она мила, и забавна, и держится вызывающе.

– Отказываешь мне, значит? Ну и ладно, – сказала Анья, перебрасывая волосы через плечо. – Думаешь, ты лучше меня? А мне плевать. Но знаешь что? Ты не лучше. Ты сидишь на заднице и ничего не делаешь, позволяя богам дергать тебя за ниточки. Я хотя бы пытаюсь сражаться с ними.

– Анья…

Но она еще не закончила.

– Что ты будешь делать, когда твой маленький друг Аэрон сбежит из темницы и уничтожит ту смертную девчонку Данику и всю ее семью? По-прежнему ничего? Когда он придет в чувство, поймет, что этим поступком навсегда сломал себе жизнь. А ты ему в этом поможешь, забрав их души в рай, хоть их жизни и оборвались раньше времени.

Люсьен признавал, что она права, и ненавидел себя за это. Что он за мужчина такой? Все это время он был марионеткой Кроноса. Он не сопротивлялся богу, как пристало воину, не попытался оборвать треклятые ниточки.

– Возможно, женщины вовсе не невинны, – возразил он, хоть и понимал, что это не так. Просто не знал, что еще сказать. – Возможно, есть веская причина, по которой Даника с семьей подлежат уничтожению.

– В этом ты прав. Причина действительно есть.

– Расскажи мне. – Думать о смертных было легче, чем о себе и своей неудаче.

– Сам догадайся, кретин. Полагаю, что дала тебе достаточно подсказок.

Люсьен отвернулся от нее. Он прочел в ее глазах обман – она не знает. Но ей явно больно, и ему хотелось утешить ее, однако он не имеет на это права.

– Хотя бы скажи, теряю ли я попусту время, ища подсказку в этом месте.

Анья ничего ему не должна, но не спросить он не мог.

Долгое время она не произносила ни слова. И похоже, не двигалась с места, поскольку до него не доносилось ни шороха.

– Ты не тратишь здесь время даром.

– И на том спасибо. Что…

– He-а. Больше никаких вопросов! Я тебе не скажу, что искать и как найти. Несмотря на то, что твое «спасибо» прозвучало довольно мило. – Ее последние слова сочились сарказмом, к счастью не ограненным в сталь.

– Всегда пожалуйста, – поддразнил Люсьен, надеясь таким способом вернуть ей хорошее расположение духа.

Анья шагнула к нему, покачивая бедрами. Снова расслабившись, она прислонилась к другой колонне.

– Так на чем мы остановились? – задумчиво протянула она. – Сколько пройдет времени, прежде чем ты возьмешься за старое и снова попытаешься меня убить?

Убийство. Грудь ему пронзила острая боль. Такую же почувствует Анья, подумалось ему, когда он будет ее убивать. Устыдившись, Люсьен наклонился и возобновил пристальное, но бесплодное изучение камней и песка.

– Не знаю.

– Разве Крони-Вони не взбесится, если ты будешь тянуть слишком долго?

– Он мне крайнего срока не устанавливал.