Темный рай

— А я уверен, что вы примете нас, мистер Брайс, — произнес шериф Куин, входя в кохтату вслед за экономкой. Плечи шерифа заполнили почти половину широкого, сводчатого прохода в комнату. Остаток пространства в проеме занимали пришедшие с ним люди. — Я — шериф Ден Куин. Это — агент Пол Лэм из Службы рыболовства и дикой природы США, это — агент Боб Вейр из Службы дикой природы штата Монтана. А вот это, — Куин протянул руку с кипой бумаг, — ордера.

— Ордера? — Все еще со стаканом в руке, Бен Лукас живо вскочил с дивана.

— Ордера на обыск, ордера на арест и все такое, — без церемоний пояснил Куин. Облаченный в форму, он потел, как лошадь. Ден арестовывал одного из самых влиятельных людей штата, человека, который, согласно письменному свидетельству Мэрили Дженнингс, обвинялся в целой куче преступлений. — Мистер Эван Брайс, — сказал шериф, решительно проходя в комнату, — вы арестованы по подозрению в нарушении закона Лейси и целого ряда других природоохранительных законов штата и федеральных законов. Вы арестованы также по обвинению в заговоре по организации убийства мисс Люси Макадам.

Брайс, разинув рот, выпучил глаза на шерифа:

— Это возмутительно!

Куин вскинул голову и пригладил непослушные пряди соломенных волос.

— Нет, сэр, это — факт. Вы имеете право хранить молчание. Вы имеете право на адвоката…

— Я его адвокат, — вмешался Лукас.

— Тем лучше, — кивнул Куин, — не будем терять время и отправимся в город.

* * *

Джей Ди, держа шляпу в руках, шел по коридору городской больницы Нового Эдема. Каблуки ботинок громко выстукивали по надраенному до блеска паркету, и Рафферти чертыхался, предвидя перспективу привлечь к себе всеобщее внимание. Обстановка больницы действовала на него удушающе. Остановившись перед палатой, он набрал полную грудь воздуха, решительно толкнул дверь и вступил в комнату.

Изголовье кровати было приподнято. Из капельницы в вены Мэри Ли текла прозрачная жидкость. Во время последнего визита Джея Ди Мэри одновременно с физиологическим раствором вливали донорскую кровь, но сейчас этого пакета уже не было. К тому же исчезли пищавшие и мигающие мониторы, так живо напомнившие Рафферти страх и ужас, которые он испытал, проводя последние дни с умирающей матерью. Цвет лица у Мэри был болезненный, но она, тем не менее, заставляла себя слабо улыбаться сидевшей на стуле рядом с кроватью Норе Дэвис. Они смотрели какую-то мыльную оперу по телевизору, установленному на кронштейне, торчавшем из противоположной стены, как черная металлическая рука.

— Я еще зайду попозже, дорогая. — Соскользнув со стула, Нора похлопала Мэри по ноге, вырисовывавшейся под тонкой белой простыней. — Посмотрим, смогу ли я соблазнить тебя кусочком шоколадного орехового торта.

— Спасибо, Нора, — пробормотала Мэри.

Обойдя кровать, Нора выключила телевизор и, направляясь к двери, бросила:

— Привет, Джей Ди!

Тот кивнул, не сводя взгляда с Мэри.

Она сонно ему моргнула:

— Эй, ковбой, как делишки?

— Пришел посмотреть, как ты тут.

— Так подойди и посмотри: колотые раны незаразны.

Оторвавшись от двери, Джей Ди подошел к кровати и встал у ног Мэри, глядя на нее исподлобья. На его загорелом лице читались измотанность и усталость. Широкие плечи ссутулились, словно несли на себе всю тяжесть мира. И выглядел Рафферти настороженным, как будто ждал, что Мэри добавит к его бремени еще какую-нибудь тяжесть. По правде говоря, она мечтала увидеть Джея Ди в несколько ином состоянии.

В полумраке заполнявших палату сумерек, плавая в пелене воспоминаний, желаний и вызванной наркотическими препаратами меланхолии, Мэри рисовался образ склонившегося над ней Джея Ди, прижавшего ее к себе, защищающего от дождя и гладящего по голове. Она представляла себе слова нежности и потому понимала, что спит, поскольку Рафферти не был мужчиной нежных слов.

— Как себя чувствует Саманта? — спросила Мэри.

— Довольно сильно нервничает. Думаю, ей понадобится время, чтобы выйти из этого состояния. Врачи говорят, на лице останется шрам, но рана не слишком глубокая и нервы не задеты, так что, мне кажется, ей еще повезло. Время все залечит.

«Кроме шрамов, которые никто не видит», — от души жалея девушку, подумала Мэри.

— А Уилл с ней?

— Да. Он сам довольно сильно потрясен. Такая встряска пробудила в нем страх Божий. Поклялся завязать с питьем, женщинами, борделями и азартными играми.

— Как думаешь — удержится?

— Полагаю, на этот раз, может, и выдержит.

Некоторое время оба молчали.

— Доктор Лэример говорит, у тебя все будет в порядке, — произнес наконец Джей Ди.

— Да. Я не очень-то скоро смогу заняться метанием копья, но это — как говорят в кино — всего лишь телесная рана. Лэример тот еще тип. Мне кажется, если ты попадешь под автобус, он прикажет тебе прекратить скулить и выбросить все это из головы. — Мэри всхлипнула. — Мне очень, очень повезло! Меня бы уже не было в живых, не окажись там Дел.

— Он чертовски этим горд.