Темный рыцарь (ЛП)

— Перед Хэллоуином, — признается он, его глаза уже закрыты, пока его пальцы рисуют узоры на моем бедре. — Я не мог прикоснуться ни к кому другому после тебя. Это могла быть только ты, красавица.

— Почему той ночью? Что изменилось?

Он на мгновение задумывается, и я начинаю задаваться вопросом, не заснул ли он, но затем его голос пугает меня. — Потому что после Эмми и Стеллы я увидел в тебе что-то новое. Я видел огонь. Сила, о которой я раньше не подозревал. И я начал верить, что ты сможешь справиться со мной.

— Справиться с тобой? — тихо спрашиваю я.

— Да. Я нехороший человек, Ангел. Я совершил много плохих поступков. И я… — Он замолкает, и я снова думаю, что он спит. Но когда он наконец заговаривает, мое сердце разрывается от жалости к маленькому мальчику, все еще прячущемуся за твердой внешней оболочкой. — Я облажался. Я недостаточно хорош для тебя, для любого. Я сломлен.

— Деймон, — вздыхаю я, кладя руку на его щеку.

Есть так много вещей, которые я хочу ему сказать, но все слова застревают у меня в горле.

И когда он начинает тихо похрапывать, я понимаю, что он все равно бы их не услышал.

Я жду пять минут, хотя, пока я лежу и смотрю, как он спит, запоминая его мягкие черты, когда он расслаблен, мне кажется, что прошли часы, прежде чем я наконец выскользнула из его объятий. Все это время мое сердце подступает к горлу, когда я смотрю, как он бездумно тянется ко мне во сне.

— Мне жаль, Деймон. Но я не могу быть твоей.

7

КАЛЛИ

Мои ноги двигаются так быстро, как будто за мной гонится сам дьявол.

Ну, честно говоря, я в значительной степени так и есть. Просто сейчас он не в том положении, чтобы куда-то бежать. Я надеюсь.

Мое сердце так сильно колотится в груди, что, клянусь, я чувствую это у себя в ушах.

Я не оглядываюсь назад.

Я не могу.

Если он там — если он не так крепко спал, как я думала, — тогда я облажалась. По-королевски облажалась.

Я имею в виду, я в любом случае это сделала.

Когда он проснется, он будет охотиться на меня, как разъяренный бык, я не сомневаюсь.

Я просто надеюсь, что у меня будет достаточно времени, чтобы понять, как с ним справиться.

Черт. Как вы справляетесь с дьяволом?

Мои руки дрожат, а ноги едва держат меня, когда я лечу к лифту, навстречу своей свободе.

Я понятия не имею, что я собираюсь делать, когда выберусь из этого здания. Думаю, я разберусь с этим, как только прохладный весенний воздух коснется моих голых ног.

Все, что я знаю, это то, что я не могу остановиться.

Я нажимаю кнопку вызова лифта, подпрыгивая на носках от нетерпения, не замечая, что он уже поднимался до того, как я нажала на него.

Я должна была заметить.

Мне следовало спуститься по лестнице и убежать от того, кто неизбежно должен был выйти из него.

Я могу добавить эту ошибку ко всем другим, которые я совершила в эти выходные.

— Черт, — шиплю я в ту же секунду, как раздается звонок, объявляющий о его прибытии.

Я собираюсь метнуться вправо, зная, что тот, кто там, не может видеть меня такой. Если кто-нибудь из них узнает… если это Нико…

Черт.

Но я опоздала.

— Калли?

Я оборачиваюсь в ту же секунду, как женский голос достигает моих ушей, и я испускаю громадный вздох облегчения, когда вижу Брианну, лучшую подругу Джоди, стоящую передо мной с коробкой торта в одной руке и бутылкой розового просекко в другой.

— О… э… привет. Я должна—

Я киваю в сторону опустевшего лифта и бегу к нему.

— Ты в порядке? — спрашивает она, несмотря на то, что она ясно видит, что я не в порядке.

— Да, отлично. Ты никогда не видела меня, хорошо? — Я умоляю ее. Я понятия не имею, насколько она заслуживает доверия, но мне очень, очень нужно, чтобы она не разболтала Джоди и Тоби, как только войдет в его квартиру.

— Не-а. Нет, мы не играем в эту игру.

Прежде чем я понимаю, что происходит, она возвращается со мной в лифт и нажимает кнопку первого этажа.

— Я звоню в Uber. Куда мы направляемся?

— Домой, — шепчу я, моя нижняя губа дрожит, когда я понимаю, что она собирается помочь мне сбежать.

— Э-э… вот, добавь свой адрес. — Она передает мне свой телефон, и дрожащей рукой мне удается ввести свой адрес, чтобы она могла заказать машину.

— Алекс действительно был таким плохим любовником, а? Он вообще позволил тебе кончить, милая?

— Что? Нет. Да. Черт, — рявкаю я, роняя голову на руки и разражаясь рыданиями.

— Вот, — говорит она, и когда я оборачиваюсь, у нее в руке пара трусиков. — Они новенькие, не волнуйся. Это моя пара на всякий случай.

Я смотрю на нее в замешательстве, но решаю не спрашивать подробности прямо сейчас.

— И это. — Она протягивает мне салфетку для лица, как только я натягиваю трусики. — Держи себя в руках и владей этим. Ты распадаешься на части, когда возвращаешься домой и оказываешься вдали от пустого места, которое совершило ошибку, заставив тебя чувствовать себя дерьмово.

Наконец, она вручает мне пару балеток, которые скатаны в маленький шарик.

— Кто ты, Мэри Поппинс? — спрашиваю я сквозь сдавленные рыдания.