Темный ветер

Тем временем Ломатева принялся жаловаться па совет племени хопи.

- Такого раньше никогда не было, - говорил он. - Предки завещали нам, чтобы деревни жили своей жизнью. Есть кикмонгси, есть общины, есть кива. И никаких советов племени. Это все выдумка бахана.

Чи выдержал почтительную паузу. Ковбой наклонился вперед, поднял руку и открыл было рот.

- Вот и мой дядя учил меня тому же, - опередил его Чи. - Он говорил, чтобы мы всегда уважали старые правила. Чтобы мы оставались верны им.

Ломатева посмотрел на него и скептически улыбнулся.

- Ты служишь полицейским у бахана, - сказал он. - Так-то ты слушал своего дядю?

- Я служу полицейским у своего народа, - возразил Чи. - И я учусь у своего дяди, чтобы стать "ятаалии". - Он заметил, что это слово языка навахо ничего не говорит Ломатеве. - Учусь стать певцом, врачевателем. Я знаю Песнь Благословенной Стези и Ночную Песнь, когда-нибудь выучу песни других обрядов.

Ломатева внимательно посмотрел на Чи, на Ковбоя Дэши, потом снова на Чи. Взял правой рукой трость и кончиком палки ткнул в пыль.

- Вот здесь еловая святыня. - Он поглядел на Ковбоя: - Ты знаешь это место?

- Ручей Кисиги, дедушка.

Ломатева кивнул. Начертил на песке извилистую линию.

- Мы спускались от ручья на рассвете, - сказал он. - Все было в порядке. Но через несколько часов мы увидели, что на тропе стоит сапог. Мальчик, который шел с нами, сказал - кто-то потерял его, но было ясно, что это не так. Если бы сапог просто свалился с ноги, то лежал бы на боку.

Ломатева посмотрел на Чи, ожидая подтверждения. Чи кивнул.

Ломатева пожал плечами:

- Дальше за сапогом лежало тело того навахо. - Он поджал губы и снова двинул плечами: рассказ окончен.

- В какой день это было, дедушка? - спросил Чи.

- Четвертый день перед Качиной Ниман.

- Этот навахо... - произнес Чи. - Когда нам привезли труп, от убитого мало что осталось. Но доктора говорят, это был мужчина лет тридцати. И весил он около семидесяти килограммов. Верно?

Ломатева подумал.

- Пожалуй, чуть постарше, - сказал он. - Года тридцать два.

- Тебе приходилось видеть его раньше?

- Все навахо... - начал Ломатева. Он остановился, коротко взглянул на Чи. - Не думаю.

- Дедушка, - вступил Ковбой, - когда вы отправляетесь за священным лапником, вы ведь идете туда и возвращаетесь одной и той же тропой. Так мне говорили. Могло это тело лежать в том кустарнике накануне, когда вы поднимались к ручью?

- Нет, - ответил Ломатева. - Его там не было. Колдун положил его ночью.

- Колдун? - спросил Ковбой Дэшп. - Повака хопи пли колдун навахо?

Ломатева посмотрел на Чи, нахмурив брови:

- Ты говоришь, вам привезли тело. И этот полицейский-навахо не заметил, как оно выглядело?

- Над телом, дедушка, не один день потрудились вороны, койоты и стервятники, - сказал Ковбой. - Единственное, что можно было сказать, - это труп мужчины и он долго лежал под палящим солнцем.

- Ясно, - сказал Ломатева. - Так вот, с его кистей была срезана кожа. Он вытянул руки ладонями вверх, демонстрируя сказанное. - С пальцев, с ладоней, совсем. И с подошв тоже. - Заметив удивление на лице Ковбоя, он кивком указал на Чи. - Если этот навахо уважает старые обычаи своего народа, он поймет.

Чи прекрасно понял его.

- Так делает колдун, чтобы приготовить трупный порошок, - объяснил он Ковбою. - Его называют анти'л. Порошок готовят из кожи, на которой отпечатана душа человека. - Чи показал на свои пальцевые узоры и линии на ладонях. - Из кожи ладоней, пальцев, подошв и головки пениса.

Говоря это, Джим Чи сообразил, что теперь сможет ответить на один из вопросов капитана Ларго. Слухи о колдовстве на Черной месе - не просто обычная болтовня. Там и в самом деле не обошлось без колдовства.

11