Темный ветер

К тому времени, как Чи вернулся в Тьоба-Сити , напечатал рапорт и положил его на стол капитана Ларго, шел уже десятый час вечера. И только когда Чи забрался в свой вагончик и опустился на край койки, он почувствовал, что смертельно устал. Чи зевнул, утер лицо рукавом, сгорбился, опершись локтями о колени, и стал восстанавливать в памяти события прошедшего дня, собираясь с силами, чтобы постелить постель. Завтра у него выходной, и послезавтра тоже. Он поедет в Два Серых Холма в горах Чуска, где живут его родные, - подальше от мира полиции, наркотиков и убийств. Нагреет камни, примет потную баню вместе с дядей, а потом займется песчаными картинами для Ночного Песнопения. Чн снова зевнул, наклонился, чтобы развязать шнурки, и поймал себя на том, что думает о руках неизвестного покойника, как их описал старый хопи. Окровавленные. С содранной кожей. В памяти Чи остались только кости, жилы и клочки мышц, которые не тронуло гниение и пощадили стервятники. Что-то из сказанного хопи продолжало его беспокоить. Он поразмыслил, не пришел ни к какому выводу, еще раз зевнул и разулся. Неизвестный умер за четыре дня до Качины Ниман, а в нынешнем году этот обряд совершали четырнадцатого июля. Дэши подтвердил это. Стало быть, тело бросили на тропе десятого июля. Чи лег па спину, протянул руку к столику и взял телефонную книгу Объединенной резервации навахо - хопи. В этой книге - тонкой, основательно помятой от частого пребывания в заднем кармане брюк Чи - были все номера телефонов на территории, превосходящей площадью штат Новая Англия. Фактория Горелой Воды значилась среди полутора десятков абонентов на Второй месе. Опершись на локоть, Чи набрал номер. После двух звонков трубку сняли.

- Алло.

- Джейк Вест?

-Да.

- Это Джим Чи. Как у тебя с памятью?

- Не жалуюсь.

- Ты не припомнишь - Мушкет выходил па работу одиннадцатого июля? То есть примерно за четыре дня до танцев Возвращения Домой на Второй месе.

- Одиннадцатого июля, - повторил Вест. - А в чем дело?

- Может быть, и ни в чем, - ответил Чи. - Просто пытаюсь разобраться с ограблением твоей лавки.

- Минутку. Так не помню, но у меня должно быть записано в платежной ведомости.

Чи подождал. Опять зевнул. Сказал себе, что это пустая трата времени. Расстегнул пояс, вылез из форменных брюк и сбросил их на пол около койки. Расстегнул рубашку. Тут Вест снова взял трубку:

- Одиннадцатое июля... Сейчас посмотрим. Он не выходил на работу ни десятого, ни одиннадцатого. Появился только двенадцатого.

Мысли Чи закрутились чуть живее.

- Ясно, - сказал он. - Спасибо.

- Тебе это что-нибудь говорит?

- Скорее всего, нет, - ответил Чи.

Говорит, сказал он себе, сняв рубашку и укрывшись одеялом. Говорит, что неизвестного мужчину мог убить Мушкет. Не обязательно он, но возможно. Чи продолжал вяло размышлять. Возможно, Мушкет - колдун. Возможно, именно из-за этого убийства Мушкет покинул факторию Горелой Воды. Однако Чи слишком устал, чтобы ломать голову над такой сложной задачей. Вместо этого он стал думать о Фрэнке Сэме Накаи - своем дяде по матери и самом уважаемом певце-врачевателе в пограничье между Ныо-Мексико и Аризоной. Продолжая думать об этом великом шамане, об этом мудром и добром человеке, Джим Чи уснул.

Когда он проснулся, возле койки стоял Джонсон.

- Пора вставать, - сказал Джонсон. Чи сел. Позади Джонсона, спиной к Чи, какой-то человек рылся в вещах, которые хранились в верхних ящиках вагончика. Через открытую дверь струился свет восходящего солнца.

- Какого черта? - сказал Чи. - Что это вы хозяйничаете в моем вагончике?

- Проверка, - отозвался Джонсон.

- Здесь тоже ничего нет, - сообщил второй гость.

- Это офицер Ларри Коллинз, - сказал Джонсон, не сводя глаз с Чи. Работает со мной по этому делу.

Офицер Коллинз повернулся и взглянул на Чи. Ухмыльнулся. Лет двадцать пять, рослый, из-под грязной ковбойской шляпы торчат светлые патлы. Лицо усыпано веснушками, глаза нахальные.

- Привет, - сказал on. - Если у тебя здесь припрятаны наркотики, я их не нашел. Пока не нашел.

Чи не знал, что и говорить. Он не верил своим глазам, его распирала ярость. Все это было совершенно невероятно. Чи взял рубашку, надел ее, встал.

- Катитесь отсюда к черту! - рявкнул он.

- Подождешь, - ответил Джонсон. - Мы здесь по делу.

- О делах поговорим в конторе. Уматывай.

Коллинз зашел сзади, и все дальнейшее произошло настолько быстро, что Чи даже не успел ничего сообразить. Он опомнился, когда уже лежал ничком на койке с заломленными за спину руками. Джонсон вдавил его в кровать, а Коллинз защелкнул на запястьях наручники. Судя по всему, не первый раз вместе работают...

Они отпустили его. Чи сел на койку. В наручниках за спиной.

- Чтобы тебе было ясно, - заговорил Джонсон. - Я полицейский, а ты подозреваемый. И на твой индейский значок мне плевать.

Чи промолчал.

- Продолжай искать, - велел Джонсон Коллинзу. - Упаковка должна быть большая, и здесь не так уж много мест, где ее можно спрятать. Не пропусти ни одного закоулка.

- Везде посмотрел. - отозвался Коллинз. Тем не менее он прошел в кухонный отсек и принялся потрошить ящики.