Темный Властелин Деркхольма

Блейд знал, что Шона ошибается. Он знал, что Чешуй отправился охотиться на гномов. И он не мог выбросить этого из головы — даже во время Дикой Охоты, хоть та и вправду оказалась классным развлечением. Блейд вернулся на стоянку с корзиной довольных жизнью летунов и отбыл снова, на этот раз — в сопровождении двух черных грифонов. Он скакал на крылатом черном коне сквозь бодрящую осеннюю ночь, под прибывающей желтой луной, и ощущал на голове вес иллюзорных рогов. Красавчик на этот раз не пожелал составить им компанию, но собаки неслись следом — лаяли, визжали, рычали и с треском ломились через кусты. Все три раза партии слышали их издалека и пускались наутек, спасая свою жизнь, — и поднимали по дороге еще больше шума, чем сама Охота. К разочарованию Блейда, он так и не увидел ни единого Странника. Каждый раз Дикая Охота поворачивала обратно после того, как туристы сломя голову перебегали по мосту через реку, потому что Черному Всаднику не полагалось переходить текущую воду — так сказал Кит, вычитавший это в черной книжке. Но все равно это было классно и очень весело. И было бы еще веселее, если бы Блейду не представлялись крепыши с косичками — раздавленные могучими челюстями, как тот солдат. Только солдат был иллюзией...

Глава 14

Кверида сидела за длинным столом в университетском зале для совещаний и работала. Сегодня она сумела добраться сюда из дома, опираясь на один обычный костыль и один магический, которым можно было управляться и со сломанной рукой. Это оказалось нелегкой задачей, и Кверида, сдавшись, не стала подниматься наверх, к себе в кабинет. Кости ее отнюдь еще не срослись. Кроме того, за время целительного сна Кверида изрядно ослабела, и долгий путь ее утомил. Теперь Кверида — как и в прошлый раз, когда у нее был перелом, — уже жалела, что настояла на целительном сне. Но она не намерена была терпеть боль.

Волшебнице ужасно хотелось отправить кого-нибудь за подогретым укрепляющим питьем. Сторож, бедолага, пообещал, что постарается, но в его обязанности такая работа не входила, и он даже не знал, где хранятся чашки и чайники. А больше тут никого не было. Все целители и волшебники ушли с партиями Странников. Обычно во время туров университет кишел волшебницами, которые пользовались случаем поработать без помех, пока оборудование свободно, но в этом году и у них у всех отыскались неотложные дела. На самом деле царящая в университете тишина наглядно свидетельствовала, что поспешные меры, которые предприняла Кверида перед тем, как погрузиться в целительный сон, начали приносить плоды.

Кверида обдумывала свои планы. Она всегда считала, что Оракулы помогают тем, кто сам себе помогает. Туры просто так не прекратятся. И потому, дабы малость поспособствовать исполнению пророчества, Кверида отправила всех волшебниц континента устраивать партиям Странников проблемы, невезение и неудачи. На Дерка можно было положиться: Кверида не сомневалась, что Темный Властелин из него получится препаршивый. Существовала вероятность, что если дела пойдут достаточно скверно, мистер Чесни решит, что туры Странников себя более не оправдывают. Правда, там еще этот его демон... Планы Квериды строились на том, что демоны всегда стремятся играть по правилам. Потому волшебницы, наряду с прочим, во все глаза следили за турами и выискивали, не нарушают ли они контракт — ну хотя бы в мелочах. Если бы удалось что-то обнаружить, Кверида могла бы встретиться с демоном и сообщить ему, что мистер Чесни нарушил договор, а потому демон свободен от обязательств и может отправляться на все четыре стороны. Если Мара справится со своей частью работы, мистеру Чесни придется иметь дело уже с тремя причинами, по которым туры могут провалиться. Несомненно, это даже его заставит отступить.

Ну, как бы там ни было — Кверида придвинула поближе бумагу и перо, — именно поэтому здесь так тихо и пустынно. В городе почти никого не осталось, кроме бардов. Но они не пожелали ни присоединяться к турам, ни помогать Квериде разделаться с ними. Просто умыли руки, и все. Их школа находилась за городом, и они оттуда почти не выходили. Просто сидели и дулись на весь мир.

— Ладно, обойдемся без творческих личностей с их причудами, — пробормотала Кверида.

Ее негромкий голос разнесся по пустому зданию, словно звон колокола.

— Ну вот, я уже сама с собой начинаю разговаривать, — посетовала Кверида. — Ладно, надо взбодриться. Э-ге-гей! За работу!

Ей нужно было написать добрых шесть десятков писем, если не больше. Кверида надеялась, что сторож сможет потом привязать письма к голубям — и не перепутать, какое куда! — и выпустить птиц. Правда, особого доверия он в этом смысле не внушал... Но сперва надо прочитать хоть часть из той груды писем, которые сторож принес из ее кабинета — пришлось несколько раз объяснять ему, что нужно сделать, — и свалил на стол.