Темный защитник (СИ)

Я впитывал её образ, с головы до пят, и мой член заявил о себе, оживая. Она так замерзла, что я мог видеть её сосочки сквозь кофту. Господи Иисусе, такое зрелище может убить мужчину.

— Погоди-ка, — я прокрался в гардеробную, закрыл дверь и включил свет. Нет окон, нет проблем. Я осматривал ряды одежды и обуви по обе стороны просторного шкафа, пока не нашел то, что искал.

Я вернулся обратно в спальню и подошел к ней.

— Вау, она настоящая? — глаза Чарли расширились, когда я набросил ей на плечи шубу из черного меха.

— Уверен, что так.

— Я думала, богатые люди платят за холодильник для мехов?

Она провела рукой вниз по роскошной шкурке. Как бы она выглядела, если бы из одежды на ней не было ничего, кроме шубы? Как искусительница.

Я пожал плечами:

— По-настоящему богатые люди просто покупают новые меха, когда старые изнашиваются.

— Это же глупость какая-то. Если бы у меня была такая вещь… — она уткнулась лицом в воротник, её темные волосы блестели ярче соболиного меха.

— Эй, подожди минутку, — она перестала принюхиваться. — Что ты имел в виду под этим «я не буду этого делать»?

Повернувшись к ней спиной, я уставился на огонь.

— Я имею в виду, что я рассказал тебе довольно много о себе. Теперь твоя очередь.

— Мне не о чем рассказывать.

У неё в животе заурчало почти также громко, как ветер шумел на улице.

— Сядь поближе к огню, — я пошёл за тарелками.

— Перестань менять тему, — она пошла следом за мной, огибая кровать.

— Ты замерзла и проголодалась. Присядь.

Я взял еду и поставил на камин. Огонь был ещё маленький, только начинал захватывать большие поленья, но в комнате сейчас станет тепло и уютно.

Она опустилась на ковер из белой шерсти и провела рукой по нему:

— Всё здесь такое мягкое.

«Всё здесь не такое, каким кажется». Я сел напротив неё:

— Ешь, — я сунул тарелку ей на колени.

— Ты раскомандовался.

Она выбрала себе сэндвич и откусила кусочек. Когда она издала стон и закрыла глаза, мне захотелось опрокинуть её на ковер и сделать её своей.

— Я не осознавала, как сильно проголодалась. Это, пожалуй, лучшее, что я в последнее время ела, — она откусила еще кусочек и запила его глотком воды, прежде чем бросить на меня любопытный взгляд. — А ты собираешься есть?

— Да, — я откусил от моего сэндвича, но не мог оторвать глаз от неё. — Однако я предпочитаю наблюдать за тобой.

Её щеки порозовели, и меня согрело простое осознание, что я стал причиной этой краски.

— Ты не знаешь меня.

Она откусила ещё кусочек.

— Ты продолжаешь говорить мне это, но ты же сама ничего о себе не рассказываешь, как я должен тогда тебя узнать?

Она рассматривала меня, как будто пытаясь сделать вывод обо мне, оценить.

— Если я сделаю это, боюсь, ты уже никогда не будешь смотреть на меня так, как сейчас.

— Например, что? — я хотел сказать ей, что мне всё равно, даже если она убила целую толпу монашек; я бы все равно смотрел на неё точно также.

— Например, что я… — она вздохнула, её голос зазвучал спокойнее. — Слишком дорогая цена за все это.

— Почему ты не даешь мне шанс? — я закончил свой сэндвич, арахисовое масло прилипло к моему нёбу и мои слова прозвучали невнятно. — Расскажи мне про свой самый тёмный грех, и может быть, я расскажу тебе про один из сотен моих.

— Не знаю, смогу ли, — она опустила взгляд и долго пила воду, чтобы протянуть время.

— Мы пока что застряли здесь. Что может быть лучше, чтобы скоротать время, чем рассказывать друг другу темные страшные истории о муках прошлого.

Я хотел вызвать у неё улыбку. Вместо этого, она состроила гримасу и поставила свой стакан. Я взял её руку и сжал.

— Всё, что ты скажешь, никакие твои слова ничего не изменят. Ни черта вообще. Доверься мне.

— Хорошо, дай мне минуту, — она доела свой сэндвич, пережевывая медленно и тщательно, как будто выбирала слова перед тем, как произнести их вслух. Как только закончила, она прочистила горло.

— Когда я была ребёнком мы с моей младшей сестрой часто ходили поплавать на заброшенный карьер в нескольких милях от нашего дома.

Она умирала от голода без еды, а я умирал от голода по каждому слову, которое слетало с её губ. Я кивнул, призывая её продолжать.

— Мои родители не разрешали нам и близко подходить, потому что купаться там было запрещено, и это было опасно. Нигде не было никаких сообщений, что горнодобывающая компания оставила после себя такую глубину под водой. Так что, мы с Джесси не обращали внимания на их запреты и плавали там летом в жару. Некоторые из ребят-старшеклассников из моей школы должны были появиться, и мы устроили соревнования, кто сможет прыгнуть с самой высокой точки.

— Ты участвовала? — я заглянул в небольшое окошко, которое она открыла мне в своё прошлое.

— Сначала нет. Я оставалась на мелководье с Джесси. Ей было только восемь, так что мне надо было следить за ней и убедиться, что для неё там безопасно. Моя мама всегда говорила мне, что Джесси — это моя обязанность, и я воспринимала это серьёзно, — она повернулась лицом к огню. — Воспринимала до поры до времени, во всяком случае.

Я придвинулся поближе к ней, моё чутьё кричало мне взять её к себе на руки.