Темп

Болдырев. Вместе поедем и кое-кого там замочим. Только вы не кричите, а то у меня шофер пугливый.

Вторая работница. Нет. Мы теперь нет.

Третья работница. Зло ведь возьмет… Замачивают на наших глазах…

Первая работница. И мы ведь женщины… как сказать… вообще…

Болдырев. А ты, Лида, бери лопату и стегай по чем попало.

Работницы уходят. Входит Данило Данилович.

Картер. Tell him to calculate the amount of cement required for the lefit section of the department.

Переводчица (Даниле Даниловичу). Мистер Картер просит вас сделать расчет на потребный цемент по левому участку цеха.

Данило Данилович. Передайте мистеру Картеру, что я завтра приготовлю расчет.

Переводчица. It wil be ready by to-morrow.

Данило Данилович отходит с Гончаровым.

Картер. Tell him it should be done to-day.

Переводчица. Минутку, Данило Данилович, минуточку! Так. Мистер Картер просит вам передать, что не надо завтра, надо сегодня.

Данило Данилович. Эге! Не надо завтра? Ишь, какой он у вас… острый. Ладно. Скажите, будем считать сегодня. (Отходя.) Так и скажите вашему патрону «вери уэл».

ЗАНАВЕС

АКТ ВТОРОЙ

КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ

Кабинет Гончарова. Гончаров у телефона.

Гончаров (говорит по телефону). Да. Эй, Данило Данилович!.. Да, зайдите за Картером и спускайтесь ко мне… Повторяю: мне с ним надо потолковать по техническим вопросам. Пожалуйста, без переводчика. Пожалуйста! Справлюсь сам. Все. жду. (Бросает трубку.)Квашня! Балбес! (Берет развернутый номер газеты, читает.)

Стук в дверь.

Да.

Входит Груздев.

Груздев. Добрый вечер, Юрий Николаевич!.. Разве Картер еще не пришел?

Гончаров. А разве Картер должен был притти?

Груздев. Ну вот тебе и раз! Переводчица мне сообщила, что вы просили Картера притти к вам на совещание. А Картер просил меня притти к вам.

Гончаров. Не знаю, дорогой мой, кто кого просил. Не знаю… Садитесь, коллега.

Груздев. Но будет ли у вас какое-то совещание?

Гончаров. Ничего у меня не будет… Теперь мы начали период работ без совещаний, без конференций, как говорит Картер… Напролом, после разберем. Сигару хотите? Настоящая заграничная, приятель прислал. Садитесь… Вот какой-то болван в «Правде» расписывает наши темпы, восхваляет наши дела. Товарищ Груздев и Картер, конечно, на первом плане. (Смотрит на часы.)

Груздев. Пусть пишут. Пойду.

Гончаров. Постойте! Как тиф?

Груздев. Вам слышнее.

Гончаров. Сводки дают Болдыреву. Постойте! Это правда, что сестра Болдырева больна?

Груздев. Больна… давно.

Гончаров. Так… Давно? Вы сырую воду не пейте, друг мой… Не пьете сырой воды вы, а?

Груздев. Ну, не пью. К чему вы это говорите?

Гончаров. Я по натуре профилактик, а тифом могут болеть не только люди, но даже заводы, сооружаемые нами, и целые государства…

Груздев. Юрий Николаевич, какого чорта вы все время говорите это мне? Чего вы хотите от меня?

Гончаров. Вы же энтузиаст, друг мой. Вас прославляет пресса, вы, говорят, вхожи в партийный комитет… вы не записываетесь в партию?

Груздев. Никуда я не записываюсь и не пойму, чего вы от меня хотите… от всего инжколлектива. По-моему, надо ставить вопрос прямо, а таким образом работать с главным инженером трудно… невозможно.

Гончаров. Совершенно правильно. Я полагаю, что этот темп — фокус. А я инженер, но никак не жонглер. Ясно? Куда же еще прямее сказать? И дальше, друг мой, я полагаю, что мы должны пройти путь старых промышленных стран и учиться не у Америки, а у Германии, у Англии.

Груздев. И отложить это строительство ровно на двести лет?

Гончаров. Хотя бы и так… хотя бы и так… ибо мужики, строящие завод, так же далеки от американизма, как мы с вами от психологии каких-нибудь марсиан. (Взглянув на часы.) Э, чорт!..(Торопясь.) Оттого, друг мой, мне ваш энтузиазм представляется наивным…

Груздев. Все?

Гончаров. Далеко не все.

Груздев. До свиданья!

Входит Касторкин с гитарой, навеселе, за ним Татьяна Львовна и Калугин.

Касторкин(поет). Аллилуя… ах, аллилуя… аллилуя… (Груздеву.) Ничего подобного, не до свидания!

Татьяна Львовна. И мы к вам… У Касторкина день рождения или именины, или что-то вообще.