Тэмуджин. Книга 3

Хан Тогорил, наконец, показался из-за передних рядов. Пробравшись сквозь строй, ломая ряды (он ехал на той стороне колонны), в окружении нескольких всадников, среди которых показался и Боорчи, хан перешел на ближнюю сторону. Вместе со свитой он подъехал к берегу шагов на тридцать повыше своего отряда и первым тронул коня в воду.

Тэмуджин, сидя на жеребце и на несколько шагов выдвинувшись впереди своих, почтительно ждал хана на берегу. Тысячники его, тоже все на конях, заправив на себе доспехи и оружие, в готовности толпились позади. Они приободрились, увидев огромное ханское войско, покрывшее все юго-западное пространство. Позабыв о недавних тревогах, они возбужденно переговаривались между собой:

– С такими силами мы этих меркитов одной облавой возьмем, пусть даже по лесам попрячутся.

Тэмуджин, уже не слушая их, волнуясь про себя, поджидал хана. Рыжий жеребец под ханом споро шел наперерез течению, вода доходила до стремян, но хан, не убирая ног в добротных кожаных сапогах, важно восседал в седле. Сзади его, не отставая, пышным полукругом окружала свита – словно плыла против текучей речной воды.

Когда ханская свита перешла середину реки, Тэмуджин соскочил с коня, передал поводья Джэлмэ. Хан, еще издали глядя, приветливо улыбался ему и, оглядывая его войско, стоявшее колоннами на холмах, довольно покачивал головой в высоком шлеме. Тэмуджин, узнавая ехавшего рядом с ханом Джаха-Гамбу и других нойонов, вежливо улыбался им всем.

Ханская свита, наконец, достигнув берега, с плеском и брызгами вынеслась из воды, и Тэмуджин по сырому затравевшему песку подошел к хану. Снимая с головы белую войлочную шапку, он с поклоном принял у него поводья и смиренно проговорил:

– Душа моя озарилась светом, когда я издали увидел ваше войско, а теперь я радуюсь еще раз, когда я вижу вас самого.

– Ну, сын мой, дай я тебя поцелую, – Тогорил-хан слез с коня и, обнимая его, прижался носом к его макушке. – Ну, веди меня к своему огню, чую запах мяса, а я уж проголодался как волк.

IX

На третий день перед полуднем войска Тэмуджина и Тогорила добрались до верховья Онона. Тэмуджин с верхушки сопки увидел далекую, окаймленную тальником излучину реки и облегченно перевел дух. Оглядывая уходящую вниз долину, он узнавал знакомые с детства места – низины, излучины реки, очертания далеких северных гор…

Весь минувший путь войска прошли на рысях, не останавливаясь. Нойоны поспешали на встречу с Джамухой. Тысячи шли походными колоннами, врассыпную обходя холмы и сопки. Впереди шел тумэн Тэмуджина, показывая путь кереитским колоннам.

Вел тумэн Мэнлиг, взяв верховенство над тысячниками, а Тэмуджин ехал вместе с ханом. Пристроившись по его правую руку, он молча рысил, мысленно торопя время, то и дело бросая нетерпеливые взгляды вперед, на дальние сопки. Ему до зуда в руках хотелось поскорее оказаться там, вдали, где в синеватой дымке темнели вершины Хэнтэя. Хан, видя его состояние, не докучал разговорами, все больше помалкивал. Он лишь изредка перебрасывался словами с Джаха-Гамбу и другими нойонами, а сам пристально оглядывал степь, острым взором поводя по дальним гребням хребтов, будто старался покрепче запомнить ононскую долину. Братья и нукеры Тэмуджина держались позади, заняв место в ханской свите.

После полудня подошли к бывшим землям киятских улусов и прошли по их юго-западным окраинам. Тэмуджин поглядывал по сторонам. Показались знакомые с детства урочища. Перевалив невысокий холм, он увидел место, где когда-то, возвращаясь с гусиной охоты, они попали под ливень с молниями и Кокэчу обратился с молитвой к богам, усмирил их гнев, и гроза прошла мимо. Показались тальники, где он впервые встретился с Джамухой, когда тот дрался с Тайчу и Хучаром из-за овечьих бабок. Много мест было связано с далеким, безмятежным детством, но Тэмуджин теперь равнодушно поглядывал на все, не чувствуя тепла на сердце. Одно лишь предстоящее дело занимало его.

Войска, тысяча за тысячей, чернея плотными колоннами, с тяжелым, гулким топотом проходили западнее излучины реки, где раньше стоял большой летний курень киятов. Немного погодя вышли к горам на виду Бурхан-Халдуна.

Тэмуджин с братьями оторвался от ханской свиты и, выехав на высокий холм, издали увидел место на опушке, где когда-то они с Джамухой срубили березу, а после там призывно выла волчица, и они зимовали у той опушки, когда их бросили сородичи. Братья слезли с лошадей и трижды поклонились в сторону священной горы.

Рыся мимо кереитских колонн, они догнали ханскую свиту, и тут стало известно, что передовые дозорные обнаружили следы проходившего здесь войска. Прискакавший от головной колонны один из сотников Сагана радостно доложил:

– Джадаранское войско, идя с востока вверх по реке, прошло здесь дня три назад. Обратных следов нет. Должно быть, сейчас оно поджидает нас впереди…

Тэмуджин украдкой подавил в себе облегченный вздох. После нескольких дней томительного ожидания хана он не был уверен ни в чем, чего не увидит своими глазами. И до сих пор всю дорогу беспокоился о Джамухе: прибыл ли он на место, не ушел ли, не дождавшись…