Тень

– Где Аня? – спросил он у швейцара.

– Не знаю. Никто ее не видел с прошлого четверга. Татьяна Олеговна сказала, что если до завтра не появится, то сама пойдет ее искать.

– Скажи Маевскому, пусть отправит кого-то на Крахмальную. У нее мама больная, нужно проверить, все ли в порядке.

– Я прослежу.

Рудницкий занял место напротив Луны, и экипаж покатил по мостовой. Из-за вечерней поры солнце пригревало не так сильно, но алхимик все равно закрыл окна, и внутри кареты воцарился полумрак. Какое-то время они ехали в полном молчании. Наконец девушка беспокойно пошевелилась и наклонилась к Рудницкому.

– Я могу спросить? – спросила она.

– Спрашивай, но не гарантирую, что отвечу, но точно не совру.

– Почему ты меня пригласил?

– Потому что мне нужна твоя помощь. Последнее время я все больше имею дел с theokataratos, и нет никого, кто объяснил бы мне определенные вещи или удержал от ошибок.

До того, как закончить, он ощутил странный дискомфорт, сердце чуть не выскочило из груди, он с трудом перевел дыхание.

– Это не совсем так, – добавил он поспешно. – Особа, которую я мог бы расспросить о Проклятых, не владеет полной информацией. Кроме этого…

– Да?

– Ты мне нравишься. Я могу тебя попросить?

– Конечно.

– Если я что-то скажу, что тебя обидит или напугает, поверь, я не хотел сделать это специально, позволь мне все объяснить, до того, как… отреагируешь. Ладно?

– Я бы не обидела тебя, – заверила Луна. – Не в такой ситуации. Даже если ты причинишь мне боль. Почему ты сел напротив меня, а не рядом?

– Я не хотел бы стеснять тебя. Физическая близость является отражением эмоциональной близости. Обе стороны должны этого хотеть.

– Я стесню тебя, если пересяду?

– Ни в коем случае!

Девушка пересела, оперлась о плечо Рудницкого. В ее поведении не было даже тени эротического подтекста, однако алхимик чувствовал, что поведение Луны создает между ними интимную связь на более глубоком уровене. Проклятые всегда соблюдали дистанцию, в прямом смысле этого слова.

– А сейчас расскажи мне о своих проблемах, – попросила она.

– Я не уверен, должен ли.

– Ты не доверяешь мне?

– Доверяю! Иначе не говорил бы об этом. Проблема в том, что в деле замешаны theokataratos, и я не хотел бы ставить тебя в такую ситуацию, когда ты должна будешь выбирать между мной и ими.

– Позволь мне самой принимать решения.

Несмотря на то что девушка даже не повысила голос, предчувствие подсказывало алхимику, что, если он откажет, его отношения с Луной закончатся здесь и сейчас.

– Ладно, – покорно вздохнул он. – Это началось с убийства…

* * *

Рудницкий потягивал шампанское, прислушиваясь к разговорам за столом. По негласным правилам, на приеме не подавали горячих блюд, в расположении гостей был только буфет. Ну и конечно же, алкоголь. Как можно было надеяться, особа маркизы де Сильва Теллез-Гирон вызвала интерес варшавских сливок общества, тем более что до этого никто не мог похвастаться знакомством с испанской аристократкой. Тот факт, что она прибыла в компании с алхимиком, добавлял дополнительную изюминку.

– Барон, позвольте представить вам мою племянницу Мариетту Серпинскую, – прощебетал писклявый женский голосок, вырывая Рудницкого из размышлений.

Он с трудом сдерживал раздражение, в течение последнего часа хозяйка умудрилась представить ему добрую дюжину молодых дам разной красоты и ума. Судя по всему, он был звездой вечеринки.

– Мне очень приятно, – пробормотал он, склоняясь над ручкой молодой, не больше двадцати лет, барышни.

Треугольное личико с серой, тусклой кожей, узкими губами и плоской фигурой, лишенной женственных округлостей, составляли не слишком притягательное целое.

– Мариетта очень умна, – заверила госпожа Бунде. – Она недавно окончила пансион госпожи Жешотарской.

– Приятно познакомиться, – произнес алхимик.

– Мне тоже, – искренне ответила Мариетта, беря его под руку.

До того как Рудницкий отошел от ошеломления, девушка провела его к свободному столику. Алхимик автоматически выдвинул ей стул, но не торопился садиться.

– Прошу прощения, мадемуазель, но…

– Не могли бы вы уделить мне минутку? – попросила она с отчаянием в голосе. – Умоляю!

Рудницкий незаметно оглянулся: не вызывало сомнений, что он стал объектом внимания этого общества, с начала приема он ни на минуту не отпускал Луну, а тут вот тет-а-тет с молодой барышней. С другой стороны, тот факт, что они были на виду, защищал его от сплетен и клеветы. «Надеюсь, она не будет раздеваться на публике или кидаться мне на шею», – подумал он.

– Конечно, слушаю вас.

– Я знаю, что не красавица и не умница, но не могли бы вы минутку поговорить со мной? – быстро произнесла она. – Иначе они будут смеяться надо мной.

– Кто? – спросил он, заинтересовавшись мимо воли.

– Все! А особенно моя кузина Роза.

– Госпожа Розали – это та высокая барышня в розовом платье?

– Да, она очень гордится своей красотой. Всем рассказывала перед приемом, что вы падете перед ней на колени, а когда оказалось, что вы посвятили ей всего лишь десять секунд, начала на мне срываться.

– Я до сих пор ничего не понимаю.