Тень

Более важные клиенты сдвигали вниз менее важных. Во внешнем мире изменялась политическая ситуация; временами мой список подстраивался с учётом того, кого коммунисты хотели ублажить в данный момент. Никто не говорил мне прямым текстом, но время от времени я ощущала давление этого через Вой Пай. Подавляющее большинство моих клиентов были богатыми друзьями правительства Китая, международными бизнес-магнатами и главами государств.

Любой, кто приходил в комнату для моих клиентов, сначала проходил через двухчасовые протоколы безопасности. Иногда это длилось даже дольше.

Между прочим, это были «друзья» Лао Ху.

Незнакомцам (обычно под этим подразумевались друзья друзей Лао Ху) приходилось прождать практически целый день, чтобы увидеть меня вечером. Или же они проходили протоколы безопасности почти всю ночь, чтобы встретиться со мной на следующее утро.

По словам Мяо, список ожидания на встречу со мной уже измерялся сотнями к тому времени, когда я приняла первого клиента. Изначально было отправлено всего примерно пятьдесят приглашений, однако быстро распространился слух, что Мост ныне находится в Городе и продаётся с аукциона тому, кто предложит самую высокую цену. Если верить Мяо, то за неделю этот список увеличился втрое по сравнению с изначальным размером. Очевидно, несколько часов со мной теперь являлись новым показателем статуса, по крайней мере, в высших кругах богатых, лишённых воображения и вечно скучающих.

Между прочим, ничто из этого мне не льстило.

С самого начало было ясно, что в 98 % случаев это всего лишь погоня за трофеем. Я была всего лишь галочкой в списке вещей, которые нужно успеть попробовать в жизни всяким любителям власти. Или ещё банальнее, блюдом на вечеринке для их богатых друзей, которые потом, конечно же, тоже хотели добавить свои имена в список.

Ничто в моей обыденной рутине не менялось, пока я не посмотрела хорошенько на своего третьего клиента-видящего.

Первые два видящих, которых я приняла, были достаточно приятными.

Один, занимавший высокую официальную позицию в партии, покинул ряды Лао Ху и поселился среди людей. Заниматься с ним сексом было странно лишь потому, что он был видящим; у нас всё прошло достаточно легко. Думаю, его привело сюда любопытство из-за моего статуса Моста, и хоть секс ему вполне понравился, казалось, что он разочаровался, поскольку я не была более «мифической».

И всё же он был вежлив. Он также прислал мне подарок: золотую статую символа Моста, которую я взгромоздила на своё бюро, не зная, что ещё с ней делать.

Второй из двух был разведчиком среднего ранга по имени Сурли. Он также был первым, кто не ощущался именно как клиент. Его поместили в список, чтобы наградить за предотвращение массивной кибер-террористической атаки, которая могла обойтись государству в миллиарды.

Он пришёл без формальностей, одетый в обычную для разведчика чёрную одежду, и смотрел по сторонам так, будто оказался в музее. Затем, найдя меня взглядом, он уставился на меня, как это делали видящие — и улыбнулся так широко, что я невольно улыбнулась в ответ.

Мы провели лишь половину чайной церемонии, когда он попросил меня снять одежду и дёрнул к себе на колени.

И всё же с ним я провела больше времени за настоящими разговорами, чем, пожалуй, с любым, кто когда-либо заходил в эту комнату, будь то клиент или нет. Он хотел говорить со мной в перерывах между сексом, во время секса, после секса. Напоследок он даже пригласил меня на свидание, желая знать, есть ли у меня свободное время, чтобы общаться с видящими помимо клиентов.

Только он один прямо спросил меня про Ревика.

Он хотел знать, всё ещё ли я связана с ним, правдивы ли слухи, что я его убила, и почему я ему изменила, и значит ли это, что я открыта для образования связи с кем-то другим. Несколько секунд я заикалась от шока и пыталась сказать, что я не должна говорить с ним об этом, но он давил на меня, пока я не рассказала ему более-менее правду.

В какой-то момент он довёл меня до слез, заставляя открыться ему.

В итоге мы занялись грубым сексом на полу, и он читал меня, пока я пыталась справиться с худшим приступом боли разделения за всё время с приезда сюда. Он хотел, чтобы я открыла свой свет, называла его именем Ревика, пока он трахал меня. Я не сумела сделать второе, но он открыл меня достаточно, чтобы мы оба потеряли контроль.

Даже в то время он говорил со мной, материл Ревика, продолжая попытки заставить меня почувствовать это или, может, пробраться через эту штуку между нами.

Я не знала, как сказать ему, что этого наверняка не случится.

Он неохотно ушёл примерно через восемь часов, и я поймала себя на том, что целуюсь с ним на пороге и говорю, что попытаюсь найти способ увидеться с ним вновь.

Когда я спросила у Улая, поначалу он, кажется, позабавился.

Потом, прочитав мой свет, он действительно приревновал.

Он всё же спросил у Вой Пай от моего лица, могу ли я снова увидеться с Сурли, и она дала согласие с её обычным пренебрежительным взмахом руки — до тех пор, пока это происходило в моё личное время и не мешало работе с клиентами.