Тень автора

Он поднял на нее взгляд и, казалось, не сразу сообразил, кто она.

– Не знаю… он притягивает меня, вот и все. То, как он меняется… кажется, что-то знакомое, но я не могу вспомнить…

Он опять сложил переплет, закрыл крышку и словно очнулся ото сна.

– Может, прогуляемся? – предложил он. – До вечернего поезда еще много времени.

– О да, – охотно откликнулась она, и момент неловкости был забыт.

Беатрис вернулась домой на следующий день. Хотя Корделия и подозревала, что дядя Теодор провел с ней беседу и наказал вести себя подобающим образом, Беатрис делала вид, будто не замечает происходящих в доме перемен; она даже не спросила, куда делся портрет бабушки. Возвращаясь с Гарри со станции в следующую субботу (теперь уже они шли, взявшись за руки, тем более что и дорога была скользкой после дождей), Корделия предупредила его, что сестра может держаться холодно и неприветливо, так что не следует обижаться, если она вдруг покажется ему дикаркой, притом воинственной. Но на этот раз Беатрис вела себя совершенно иначе. Как только ее представили Гарри, ее обычная надменность улетучилась, она вдруг сделалась застенчивой и молчаливой. За ланчем Корделия заметила, что сестра очень бледна; она почти ничего не ела и говорила мало, хотя внимательно следила за ходом беседы, не сводя глаз с Гарри и Корделии. А потом Беатрис удивила ее еще больше, когда, помогая ей убирать со стола, робко спросила, нельзя ли ей подняться вместе с ними в студию, чтобы посмотреть картины.

Не желая показаться невежливой в присутствии Гарри, Корделия согласилась, надеясь на то, что сестре хватит и пятнадцати минут, чтобы все увидеть. Но Беатрис задержалась чуть ли не на два часа. Она задавала такое количество вопросов и так внимательно слушала ответы, что в итоге выпытала столько информации, сколько, наверное, не дал ей и дядя Теодор, когда два месяца назад рассказал историю завещания. При этом было непохоже, чтобы она положила глаз на Гарри. Скорее, она вела себя как маленькая девочка, польщенная вниманием любимой старшей сестры и ее друга. Она отметила, с каким вкусом Корделия обставила студию, с восхищением осмотрела картины, выказывая неподдельный интерес, и Корделия вдруг задалась вопросом: а так ли уж хорошо она знает свою сестру?