Тень Белого Тигра

Когда Йонг пришла в себя, то первым, о чём она подумала, были слова Дэквана. Всё, чему её учили многочисленные учителя этого и прошлого мира, она проигнорировала ради утоления жажды мести. Оставалось надеяться, что хотя бы те, кто стоял за воинами Империи, задумаются, стоит ли нападать на Йонг и её людей снова.

– Очнулась наконец? – раздался прямо над головой голос Рэвона, и Йонг поморщилась. Каждый звук вгрызался в мозг, словно десятки ножей, и проворачивался там до острой ноющей боли, пронизывающей всё тело.

Йонг с трудом разлепила веки – свет ударил по глазам, она снова зажмурилась. Кажется, болели даже ногти и зубы, особенно зубы, и суставы ног.

– Где я?

– Там же, где и все мы, – ворчливо отозвался Рэвон. – Посреди нигде в той бездне, куда мы попали по твоей милости.

Если бы могла, Йонг закатила бы глаза. Но вместо этого ей пришлось вспоминать слова.

– Мне ни о чём не говорит твоё ворчание, сонбэ. Что слу…

– Мы в храме Воды. Прячемся, как собаки, потому что… – Рэвон вздохнул, чтобы добавить уже громче и резче: – Ты разрушила вековую крепость, Сон Йонг!

Где-то рядом заржала от испуга лошадь, в оглушённую тишину, окружавшую Йонг, ворвались посторонние звуки: голоса многих людей, крики на незнакомом ей языке, скрежет камня о сталь – похоже, Хаджун точил меч…

– Ты обернулась змеёй и разрушила стены крепости, – звучал поверх внешнего шума голос Рэвон, – убила людей Империи и тюремную стражу, никого не пощадила!

Йонг помнила только, как распахнулись врата крепости, впуская во внутренний двор воинов Императора, посланных по её голову. Помнила, что вела разговор с командиром отряда – недолгий, должно быть, и несостоятельный, раз Рэвон говорит, что после она всех убила. Йонг покатала в сознании эту мысль, как бусину, и поняла, что та не отзывается в ней страхом.

Святые духи, почему это беспокоит её не так сильно, как прежде? Имуги, коварный змей, обещал Йонг, что со временем смерть перестанет пугать так, как пугала во время первых убийств. То были враги, чужие люди, пришедшие, чтобы убить её. Японцы, которых она научилась ненавидеть за беды всего чосонского народа. Йонг защищалась. Но и теперь она защищала себя и своих людей. Разве нет?..

Имуги молчал, словно сгинул совсем, и ответить не мог. В любом другом случае он стал бы сопротивляться обвинениям, шипел бы, что действовал, спасая Йонг, контролировал её тело, защищая её людей и Ким Рэвона. Сейчас отвечать за него пришлось самой.

– Нас бы убили, не обратись я имуги, – сказала Йонг. Слабое утешение топилось жаром стыда, и едва Йонг открыла глаза, чтобы вновь посмотреть на сонбэ, тот запылал вдвое сильнее. Рэвон смотрел на неё как на зверя: недоверчиво, испуганно даже. – Сонбэ?

– Ты вся обратилась змеем, Сон Йонг. Твоё тело покрылось чешуёй, у тебя хвост вырос! И ты… Зачем ты поддалась его влиянию? Знаешь же, что имуги опасен для тебя и для окружающих!

Йонг лежала на полу, кажется. Под спиной было тонкое покрывало и шершавые деревянные доски, высоко над головой – худая крыша, поддерживаемая пыльными балками. Точно ли храм Воды? Йонг помнила его по прошлому визиту, теперь обстановка казалась еще мрачнее. Почему они здесь?

– Поешь и выходи, – сдавшись, вздохнул сонбэ. – Твои иноземцы состряпали какую-то похлёбку, который день ею животы заливаем. Пресно, но сытно.

Её иноземцы?

Рэвон встал с пола и пошагал к выходу – сквозь дверь дома проскальзывали внутрь яркие лучи белого зимнего дня, в полосах света танцевала пыль. Было холодно. Йонг прислушалась к себе: она не мёрзла, хотя её тело облепляли остатки тёплой ханьфу и порванный широкий платок. Значит, Ци имуги осталась при ней.

– Мы задерживаемся на несколько дней, – подал голос Рэвон от двери, которую уже приоткрыл, впуская в дом шум с территории храма: звонкие голоса, скрип снега под ногами, ржание лошадей. – Если сможешь идти сама, ускоримся. Не сможешь – посадим тебя в телегу и повезём с вещами, как груз.

Он хмыкнул, окинул Йонг усталым взглядом и вышел, оставляя её наедине с вопросами без ответов. Как долго она спала? Как далеко они продвинулись на юг – и едут ли они на юг, в столицу?

Йонг тихо выругалась и села, едва не задев ногой миску с похлёбкой. Кто додумался положить её прямо на пол в этом духами забытом месте? Есть не хотелось, но она заставила себя выпить половину порции. И правда, пресно.

Тело было ватным, руки и ноги – тяжёлыми. Йонг с трудом встала и осмотрелась. Старое заброшенное строение словно еще больше осунулось, жилой храмовый дом, в котором она не побывала в прошлый свой визит, судя по прохудившейся крыше и рассохшимся доскам, никто не посещал ещё с периода царствования короля Седжона. Йонг невольно сравнила своё положение с тем, в котором оказалась, когда впервые попала в не-Чосон. Тогда она тоже не осознавала, что находится в храме стихий, не понимала слов, которыми перебрасываются люди снаружи, и думала о доме.