Тень чужака

Примерно через час по работе мотора, а также по оживлению, охватившему пассажиров, он понял: они у места. Река внизу, разрезавшая светло-зеленую с бурыми пятнами лесотундры тайгу, прямо под вертолетом была усеяна россыпью разноцветных домиков. Смотревший в тот же иллюминатор парень в красной майке, поймав его вопросительный взгляд, пояснил коротко: «Дэмпарт». Домики, начавшие по мере снижения вертолета быстро увеличиваться, вскоре оказались совсем рядом. Мягкий толчок показал: они на земле. Вглядевшись в иллюминатор, Шутов понял: площадка, на которой они приземлились, расположена у самой воды. Об этом говорили дебаркадер, служивший пристанью, и длинный мол. На всем протяжении мола вплотную друг к другу были пришвартованы катера и яхты. Чуть поодаль стояли машины с высыпавшими из них людьми, явно встречающими.

— Леди и джентльмены, просьба до остановки винтов никому не выходить, — сказал один из летчиков. — Потерпите, это минута.

Пассажиры, несмотря на предупреждение начали выходить почти сразу же. Первыми, попрощавшись с летчиками, бывшими, видимо, их приятелями, вышли парни в красных майках, за ними спустился пожилой рыболов. Пока Шутов, ругая себя за непредусмотрительное размещение сумок, доставал их из-за сидений, салон оказался пустым. Быстро спустившись по трапу, посмотрел в сторону машин. Две, «джип-чероки» и «шевроле», стояли на месте, остальные разъехались. Понадеявшись, что девушка находится именно в одной из этих двух машин, подошел к ним, и проклял все на свете, и прежде всего себя, потому что надо быть полным идиотом, чтобы так бездарно упустить человека, на которого ты целый час таращился во время полета. В том же, что он упустил девушку, не было сомнений. «Шевроле» был пуст, сидящий же за рулем «джипа-чероки» человек был в машине один. Некоторое время этот человек, загорелый, с обветренным лицом, наблюдал, как Шутов оглядывается. Наконец сказал:

— Вы мистер Шутов?

— Я мистер Шутов, — подумав, что, скорей всего, это кто-то из местной полиции, Шутов подошел ближе.

— Очень приятно. Я Келли, бывший начальник местной полиции. Садитесь, мистер Шутов. Меня вы можете называть просто Джеймс.

— Меня тоже просто Майк. — Поставив сумки у заднего сиденья, Шутов сел рядом с Келли. — Спасибо, что встретили.

— Не стоит разговора. — Дав газу, Келли развернулся.

— Мне показалось, вы кого-то искали?

— Просто осматривался. Как-никак я в этих местах впервые. — Покосившись, Шутов понял: Келли из тех, у кого и в преклонном возрасте каждая мышца дрожит, как хорошо натянутая пружина. У бывшего начальника полиции были густые светлые брови и глубоко запавшие голубые глаза. Большой, несколько островатый нос, выделяющиеся скулы и подбородок были иссечены сетью морщин, разрезавших загоревшую кожу так, будто по ней прошлись резцом. Пожалуй, если бы Келли не спросил его, кто он, он смог бы заметить, куда ушла девушка. Ничего, подумал Шутов, девушку я еще найду. Никуда она не денется. Все же на всякий случай спросил:

— Вертолет возвращается в Фэрбенкс сегодня же?

— Завтра утром. Кстати, я полечу на нем, чтобы оформить бумаги. Пробуду в Фербэнксе несколько дней. Вернусь вертолетом ровно через неделю. Но до завтрашнего утра я вам все покажу. И поселю в Кемп-крике. Жена постаралась, так что на первое время у вас там будет все. Во всяком случае, на неделю вы будете обеспечены.

— Спасибо. Вертолеты прилетают сюда круглый год?

— Смотря какие. Рейсовые, на котором вы прилетели, только до зимы.

— А потом?

— Бывали раньше на севере?

— Бывал.

— Тогда все сами знаете. С октября каждый полет здесь зависит от погоды. Ветер, обледенение. И прочее. Вертолет может прилететь, а может и нет.

Очень хорошо, подумал Шутов. Завтра надо будет постараться проводить Келли. А заодно и посмотреть, не улетит ли отсюда девушка.

— Я провожу вас завтра, Джеймс. Если вы не против.

Некоторое время Келли никак не реагировал на сказанное. Наконец усмехнулся:

— Зачем это вам, Майк? Я ведь уже на пенсии.

— Перестаньте. К тому же Макнэлли сказал, что я на первых порах могу рассчитывать на вашу помощь. — Макнэлли ему этого не говорил, но вполне мог сказать. — Ведь это так?

— Конечно, так. Просто я не люблю навязываться.

Они не спеша катили по вымощенной каменными плитами улице, видимо, единственной в городе; стоящие вокруг дома, в основном одно- и двухэтажные, будто соревновались друг с другом в яркости цветов самых разных оттенков. Многие дома стояли на сваях, нависая над рекой.

— Юкон? — спросил Шутов. — Или приток Юкона?

— Приток. Называется Инна. От Инны по озерам можно выйти к Танане, а потом и к самому Юкону.

Келли улыбнулся.

— Вам здесь будет легко. Вы ведь русский. Я не ошибся?

— Нет. Здесь много русских?

— В Дэмпарте нет семьи, которая бы не считала, что кто-то из ее предков был русским. Раньше ведь Дэмпарт назывался Демино.

— Демино?

— Да. Потом уже поселок превратился в Дэмпарт. Но улица имени его основателя, купца Демина, осталась, и церковь православная осталась. Процентов семьдесят местных жителей — православные. Или считают себя таковыми. Вроде меня.