Тень дьявола

— Мне так не кажется, — не согласился Головко. — Скорее всего, это дело рук примитивного стукача.

— Непризнанный гений, которого не допустили в тайное общество?

— Вполне возможно. Человек оскорбился и решил отомстить. А все люди, как тебе известно, делятся на две категории: сильных и слабых. Сильные предпочитают вести борьбу с отрытым забралом, а слабые плетут интриги исподтишка, мстят через третьих лиц. — Полковник убрал руки со стола и расслабленно откинулся на спинку стула. Капитан остался в прежней позе, согнувшись над столом. В кабинете воцарилась тишина. Каждый из офицеров прокачивал в голове возможные версии.

Неожиданно Безупречный оживился, на лице расцвела радостная улыбка. Молодой офицер напоминал студента на экзамене, которому подбросили шпаргалку. Он сгорал от нетерпения как можно скорее получить похвалу.

— Иван Савельевич, — отбрасывая официальные условности, поспешил поделиться своей догадкой Иван, — мне кажется, я нашёл вариант решения локальной проблемы.

— Проще, Ваня, проще, ты же не на выездном совещании, когда тебя слушают генералы. Отбрось в сторону красивые термины.

«Раз назвал по имени — значит, выслушает до конца», — с удовлетворением подумал капитан.

— В общем, есть мыслишка, как выйти на анонимщика, — сообщил он.

— Выкладывай, обмозгуем, — обрадовался Головко.

— Месяц назад, отправляясь в командировку, я заглянул в книжный киоск. Там мне в руки попалась одна интересная книжица. Тонкая такая, на дешёвой типографской бумаге. Заинтересовало название: «Угроза гибели планеты. Пути спасения человечества». Автор этого издания некто Авель, профессор, доктор наук.

— Ты интересуешься мистикой? — как-то недружелюбно спросил Иван Савельевич.

— Не то чтобы, но… — оперативник смутился от пронзительного взгляда шефа, — но иногда читаю про необъяснимые явления. Мистика и фантастика всегда пресекаются между собой, а фантастику я полюбил ещё в детском доме. В тот раз ничего подходящего в дорогу не нашлось, вот я и прихватил труды Авеля.

— Прочитал и выбросил?

— Нет, не выбросил, прочитать до конца мне не удалось, — оправдываясь, пояснил капитан. — Книжка у меня дома.

— Чем она тебя заинтересовала?

— Меня заинтересовал сам автор.

— Это уже любопытно, — взгляд Ивана Савельевича сразу потеплел, он стал догадываться о той мысли, которая пришла с голову подчинённого.

— Профессор Авель на самом деле Василий Васильевич Васильев. Авелем он назвался только потому, что считает себя потомком знаменитого российского монаха — предсказателя.

Безупречный на секунду умолк, посчитав лишним описание жизни человека, предсказавшего точную дату смерти нескольких российских государей.

— Ты хочешь сказать, что Авель и есть наш анонимщик? — спросил Головко.

— Почему бы и нет? Судя по тематике его книжки такое предположение вполне вероятно.

Полковник был явно озадачен. Заманчивая версия, ничего не скажешь. Книжку можно отдать графологам и психоаналитикам, пусть сравнят манеры изложения мыслей. Если подтвердится, что автор один и тот же, Авеля можно прижать к стенке. В такую удачу трудно поверить.

— Молодец, Ваня, дельную мысль подбросил, — одобрил он предположение оперативника. — Случайность в нашей работе иногда тоже присутствует и даёт неплохие результаты. Завтра же возьми Авеля в проработку. Узнай о нём всё: где живёт, чем занимается, с кем общается, определи круг лиц, с кем был связан в прошлом. Через пару дней в это же время жду тебя с докладом.

Капитан Безупречный никогда не произносил слов «Разрешите идти?», как это принято у военных по уставу. Обычно разговор заканчивался небольшой паузой. Офицеры пристально смотрели в глаза друг другу, и только после такого ритуала полковник произносил отрывисто:

— Всё, свободен.

При этом он хлопал по столу обеими ладонями одновременно, затем вставал и медленно направлялся к рабочему столу. Останавливался у кресла и поджидал, когда капитан обойдёт большой стол для совещаний, пожимал ему руку, и встреча заканчивалась. В этот раз впервые ритуал был нарушен. Не хлопая ладонями, Головко поднялся из-за стола и в полном молчании обогнул его сам, остановившись за спиной Ивана. Тот, не поворачивая головы, продолжал сидеть в полном недоумении.

«Тебе бы Сталина играть, Иван Савельевич», — подумал капитан. — «Усы наклеить, да в рот трубку засунуть. Шевелюрой бог не обидел. Никаких репетиций не потребуется».

— Скажи-ка мне, Ваня, о чём пишет в своей книжке потомок русского монаха? — наконец-то нарушил тишину хозяин кабинета.

«Оп-ля! И тебя мистика забрала за живое? Что это: простое любопытство или запоздалое признание эзотерического учения?» — успел подумать Безупречный, а вслух сказал:

— В двух словах всего не рассказать. Хотите, я принесу вам эту книжку? Почитаете, поразмышляете на досуге.

«Хитёр, стервец. Решил прощупать, для чего мне потребовалась информация, — с гордостью за молодого офицера мысленно отметил Иван Савельевич. — Подрезает старика вопросом на вопрос. Не выйдет, Ваня».