Тень дракона

Танька аж покраснела от гнева. Лучшим ответом был бы изящный колдовской план, по которому толстуха Стелла немедленно возникла бы посреди комнаты в блеске пламени и клубах вонючего дыма… Но план почему-то не придумывался. В глазах у Таньки мелькнула растерянность.

– Оксана Тарасовна, а того домовика, из больницы, вы отпустили? – неожиданно спросила Ирка.

– За просто так? – искренне возмутилась Оксана Тарасовна. – Никогда и ничего не давай нечисти задаром – иначе на голову сядут! Да и людям не давай, – немного подумав, добавила она. – По тем же причинам.

– Так, может, пусть домовики покажут, где прячется Стелла? – Ирка твердо решила, что сейчас ругаться не будет. – Они наверняка знают!

Оксана Тарасовна надула губы и наконец недовольно процедила:

– Ладно, – она звучно хлопнула в ладоши и громко спросила: – Слышали? Только не делайте вид, что ваших тут нет!

В толще стены загудело, точно там пряталась огромная труба. Золотисто-розовые обои вздулись пузырем – будто шар покатился внутри стены. Ринулся в коридор и мгновенно исчез за дверью.

– За ним! – крикнул Вовкулака.

Они вылетели на лестницу, чуть не снеся дверь. Пузырь катился вдоль ступенек. С грохотом вся компания помчалась вниз.

Топоча каблуками, Танька обогнала остальных и поравнялась с Иркой:

– Так странный этот парень, Айт… или все-таки интересный?

8 Затрави старушку!

Асфальт вспучивался пузырем, и этот пузырь несся по тротуару и дороге, лихо лавируя между деревьями, лотками, даже машинами на переходе. За ним со всех ног мчались двое взрослых и трое подростков. Вся улица должна была пялиться на это зрелище, если бы не наброшенный Танькой морок – посторонние видели компанию первоклассников, толкающих перед собой нагруженные школьными сумками санки. Морок получился элегантный, даже щегольской – с проработанными деталями, вроде длинной царапины на санках или оторванной ручки рюкзака. Себя Ирка видеть не могла, но облик Оксаны Тарасовны вызвал у нее искреннее умиление – старшая ведьма выглядела типичной ябедой-подлизой, любимицей училки: редкие волосики, собранные в мышиный хвостик на затылке, остренький сопливый нос и вулканический прыщ на лбу.

– Могла и чего попроще навести, – на бегу бросила подруге Ирка.

– Ничего, пусть знает, – мстительно косясь на Оксану Тарасовну, процедила Танька.

Ирка приподняла брови – вопрос только, что именно должна узнать Оксана Тарасовна.

Пузырь под асфальтом стремительно нырнул в арку старого двора, вспучил здоровенную лужу, заливая водой Иркины ботинки, и с тихим хлопком лопнул у дверей бетонной трансформаторной будки.

Запыхавшаяся пятерка с трудом остановилась.

– Ну, если обманули, мохнорылые… – проворчала Оксана Тарасовна, и выражение лица у нее стало как у оскаленного черепа, намалеванного на дверях будки под полустершейся надписью: «Не влезай, убьет!»

Стальная дверь оказалась плотно заперта – замок даже слегка проржавел, видно было, что его давно не открывали. Ментовский Вовкулака наклонился, прижав нос к самому косяку. Губы его растянулись в зловещей, поистине волчьей ухмылке.

– Не обманули – тут она! Чую.

Ирка тоже прижалась носом к щели. Со Стеллой, самой старой ведьмой в их городе, она встречалась еще до того, как научилась принимать свой второй облик, а потому запаха ее не помнила. Но из дверей действительно тянуло ароматом «антикварных старушек», как их называла Танька. Не современных ухоженных пожилых дам, мам и бабушек богатых бизнесменов, и не состарившихся врачей и учительниц, не способных купить новые, но старательно содержащих в чистоте старенькие блузки. Из-за двери сочился тошнотворный запах нестиранных шерстяных кофт, пропитанных лекарствами и нафталином. Ирка вдруг задумалась – а ведь бабка у нее тоже… «антикварная», а этой дрянью от нее никогда не пахло, тут чувствительный Иркин нос не ошибался. Смесью лекарств, пыли и нафталина порой шибало из шкафов, но никогда – от бабки, будто она и старушечий запах вели в их доме совершенно отдельную, самостоятельную жизнь.

– Эй, ты чего делаешь? – спросил Богдан.

– Не мешай, – рассеянно буркнула Танька, аккуратно, одну возле другой, как кошка лапы, переставляя ладони по стене будки. – Там точно что-то есть… такое впечатление, что внутри эта будка больше, чем снаружи.

Прижимаясь ладонями к бетону, Танька обошла будку по периметру и снова остановилась перед железной дверью с нарисованным черепом. Понимающе хмыкнула, уколола себе палец булавкой, как всегда делала, собираясь вскрыть замок заклятьем на крови…

– Ах, как оригинально! – издевательски процедила Оксана Тарасовна. – Думаешь, Стелла такая дура, что от элементарной волшбы не защитилась?

Танька раздраженно дернула плечом. Спускать набухшую каплю крови в замок она не спешила. Так и замерла с поднятым пальцем, точно ожидая реакции. И реакция последовала немедленно. Зубастые челюсти нарисованного черепа дернулись, и трескучий, как электрическая дуга, голос пророкотал:

– Не влезай, убьет!

– Кто убьет – тот, кто влезет? – ничуть не смущенная ожившим черепом, поинтересовалась Танька. Судя по тону – из чисто научного интереса.