Тень Эндера

Боб скороговоркой изложил то, что ему поручил Эндер, но ни единым словом не намекнул, что речь идет всего лишь об отвлекающих маневрах. Ведь вряд ли найдутся дураки, которые откажутся от полноценных тренировок и возьмутся за нечто не имеющее решающего значения в битве.

– Ты в списке, который дал мне Эндер, и я хотел бы…

– Боб, ты чего тут ошиваешься?

Возле койки Совка стоял Бешеный Том.

Только теперь Боб понял свой промах.

– Сэр, – начал он, – мне следовало бы сначала поговорить с вами. Но я новичок в таких делах и не продумал как следует.

И Боб снова выложил то, что поручил ему Эндер.

– И Совок, стало быть, в этом списке?

– Верно.

– И значит, я на своих тренировках лишусь и тебя, и Совка?

– Нет, только на одной тренировке в день.

– И я единственный взводный, который разом теряет двух солдат?

– Эндер сказал – по одному из каждого взвода. Пять плюс я.

– Блин! – буркнул Том. – И ты, и Эндер не подумали, что ваше решение бьет по мне куда сильнее, чем по другим четырем взводным. Что бы вы там ни мудрили, но почему бы вам не ограничиться пятью – четыре солдата и ты? Будет по одному из каждого взвода.

Бобу хотелось поспорить, но он подумал, что открытое столкновение лбами ему ничего хорошего не принесет.

– Ты прав, я об этом не подумал; и ты прав, что Эндер может передумать и изменить свой приказ, когда поймет, какой ущерб это наносит твоим тренировкам. Поэтому, когда он придет утром, поговори с ним и дай мне знать, как вы решили. А пока Совок может сказать мне «да» или «нет», ведь сам по себе его ответ ничего не решает, верно?

Бешеный Том задумался. Боб видел, что гнев в нем еще кипит. Однако положение лидера заметно изменило Тома. Теперь он уже не взрывался сразу, как это было раньше. Он взял себя в руки. Успокоился. Подумал.

– О’кей, я поговорю с Эндером. Если Совок не против заняться этим делом…

Оба поглядели на Совка.

– Думаю, это было бы неплохо, – сказал Совок. – Занятное дело.

– Удерживать вас не буду, – пробурчал Том, – но и болтать о вашем дурацком взводе на моих тренировках запрещаю. Пускай эти дела остаются за пределами моего взвода.

Оба согласились. Боб видел, что Бешеный Том поступает умно, выдвигая свои требования. Это специальное назначение ставит их в некоторую изоляцию по отношению к солдатам взвода «С». Если они оба начнут еще шептаться друг с другом о своих делах на тренировках, остальные почувствуют себя как бы вне некой элиты. В других взводах этого не произойдет – там будет всего по одному новобранцу Боба. А стало быть, и никакой изоляции не предвидится.

– Слушай, не буду я говорить с Эндером об этих делах, – снова заговорил Бешеный Том. – Раз нет проблем. О’кей?

– Спасибо, – ответил ему Боб.

И Бешеный Том отправился в свою койку.

«Я провернул это дело мастерски. Никто не обозлился».

– Боб, – позвал его Совок.

– А?

– Один вопрос.

– Мм?

– Не зови меня Совком.

Боб немного подумал и вспомнил, что настоящая фамилия Совка – Дюшеваль[16].

– Предпочитаешь кличку Два Коня? Похоже на прозвище воина из племени сиу.

Совок расплылся в улыбке:

– Звучит куда лучше, чем название инструмента, которым чистят конюшню.

– Дюшеваль, – сказал Боб. – С этой минуты и во веки веков.

– Спасибо. Когда начнем?

– Сегодня в свободное время.

– Бакана.

Боб уходил от койки Дюшеваля чуть ли не вприпрыжку.

Он добился своего. Он сумел. Во всяком случае, один раз. Еще до конца завтрака все пять вакансий во взводе были заполнены. Насчет четырех Боб сперва поговорил с их взводными. Ни один из них ему не отказал. Так Боб получил свой взвод только за то, что пообещал Дюшеваля называть Дюшевалем.

Графф, Даймак и Дэп сидели во временном кабинете полковника, размещавшемся в центре управления Боевого зала.

Шел ставший уже привычным спор между Даймаком и Дэпом, возникший практически на ровном месте, обсуждались какие-то разногласия по поводу мелкого протокольного вопроса. Этот спор внезапно вылился в поток взаимных обвинений. Впрочем, ничего необыкновенного – проявление соперничества, поскольку и Дэп, и Даймак пытались добиться определенных преимуществ для своих протеже – Эндера и Боба. Одновременно они надеялись уговорить Граффа не ставить их фаворитов в опасную ситуацию, которая, по их мнению, неотвратимо назревала. Когда раздался стук в дверь, оба капитана уже орали друг на друга, а так как стук был не очень громким, то Графф подумал, что разговор может долететь до чужих ушей.

Прозвучали какие-нибудь имена? Да, Боба и Эндера. И еще – Бонзо. А имя Ахилла? О нем было упомянуто как об очередном безответственном решении, которое угрожает всей человеческой расе, а все из-за безумной теории, будто Игра – это одно, а реальная борьба не на жизнь, а на смерть – нечто совсем другое. Теория эта необоснованна и не может быть доказана ничем, кроме как кровью одного из детей. Так говорил Дэп, у которого была явная склонность к красноречию.