Тень Галена

– Ну что, вот к нам и ночная сказка в двери постучалась – тревожно пошутил, обращаясь ко мне, тот самый оптион, с которым много месяцев назад я столкнулся тут же, на стене, еще ординарным медиком, напивавшимся по ночам. В то время осада Аквилеи лишь начиналась и никто не мог подумать, что она продлится так долго – помощь из Рима, казалось, должна была незамедлительно появиться и побороть это досадное недоразумение. Когда это римляне долго сидели за стенами, боясь вступить в открытое сражение с северными дикарями?

Гасли огни костров, меняясь на более тусклые факелы – черные тучи войск двигались, но не в сторону Аквилеи, как предполагал бы штурм, а совсем в противоположном направлении. Несмотря на громкую и уверенную победу над войском Викторина, варвары теперь спешно снимали осаду и отступали, широкими людскими реками двигаясь по дороге, ведущей далеко на север. Жертвуя уже изрядно истощенной эпидемией и осадой Аквилеей, которая могла бы пасть через несколько месяцев, они перегруппировывались и двигались обратно – спеша возвратиться туда, откуда пришли. Но почему? Об этом я узнал уже утром.

Прискакавший на рассвете всадник из фрументариев – военной разведки империи, принес весть, что совсем скоро к Аквилее подойдут войска, ведомые самими императорами. Шесть легионов, включая костяк из выкованных в тяжелых боях ветеранов парфянской войны – бороться с этой силой варвары решили даже не пытаться. Ветераны – это не моряки Викторина, спешно переукомплектованные в пехоту – это настоящая, грозная римская армия. За поздно осознанные различия уже дорого заплатили квады, которые и задержали императоров под Вероной. В завязавшемся там многодневном сражении с войсками квадов, числом превосходящих римлян по меньшей мере вчетверо, квады оказались разбиты так жестоко, что командование племен растерялось, в хаосе сражения квады не поймали момента, когда еще не поздно было отступить и, оказавшись полностью окруженными, были перебиты до единого, в реках крови уплыв в Гадес вместе с собственным царем.

То был миг, когда разозленная империя выпускала накопившийся пар. Слыша эти истории, я невольно вспомнил об удивительной машине Герона, которую мы с Галеном видели в Мусейоне Александрии. Струи пара там быстро вращали огромный, тяжелый металлический шар и казалось невероятным, чтобы что-то столь бесплотное, как горячий воздух, могло двигать такую ощутимую и совершенно осязаемую массу стали. Но оно могло, да еще как!

Если бы не эпидемия, более чем вдвое опустошившая гарнизоны и легионы, союзу племен никогда бы не совершить всех тех кровавых безумств в Паннонии, что разорвали на части нечастную провинцию. К приходу суровых войск Аврелия и Вера требовалось привести город хотя бы в то натянутое понятие порядка, какое еще казалось возможным к осуществлению за то короткое время, что осталось после снятия долгой осады. Следующие три дня прошли в постоянной спешке и, сменами, день и ночь истощённые жители города вывозили тела мертвых, разгребали завалы и чистили улицы, изрядно пострадавшие за последний год.

Вопреки всем бедам Аквилея выстояла. Задержав полчища северных дикарей и замедлив их продвижении вглубь земель Рима, город выполнил свой долг. Но стены и улицы мало волновали меня – уделяя сну куда меньше времени, чем требовало тело, я не различал дня и ночи в заботе о раненых и заболевших, лежащих во вверенном мне валетудинарии. Игнорируя отчеты, я лично продолжал вести операции, командовать транспортировкой и сортировкой пациентов. Нелепым мне казалось марать папирус и пергаментные листы для писем, ответы на которые Рим все равно не удостаивал нас чести присылать. Как же мало в ту пору я еще знал о неписаных законах карьеры любого римского командира…Даже если речь шла о медицинской службе – армия есть армия.

***

Город ликовал. Яркой, шумной процессией, растянувшейся, наверное, на несколько миль, в Аквилею входили ведомые Марком Аврелием и Луцием Вером войска.

Настрадавшиеся от осады и униженные вынужденным бессилием римляне восторженно встречали победоносных воинов империи, одним видом своей доблести и мощи сеявших во множестве голов надежды на достойный реванш при преследовании отступавших северян. Не останавливаясь в городе дольше, чем требовалось для пополнения припасов, наевшиеся и отмытые в термах города войска через пару дней выступили по янтарному пути, рассчитывая освободить захваченные крепости Паннонии. Едва ли варвары успели бы хорошо укрепиться – необходимо было очистить провинцию и стабилизировать фронт.