Тень и искры

Эш перевел взгляд с моего лица на наши соединенные руки, и его грудь резко поднялась. Он наблюдал за мной – наблюдал за нами, как его палец продвигался все глубже. Он смотрел, когда я подняла бедра, двигаясь на его пальцах, его руке. Он не отвел взгляда. Даже не моргнул, когда я прижала еще один палец к тому, который пронзал мою плоть. Кажется, он не дышал. Наверное, мы оба не дышали, когда его пальцы заполнили меня, растянули мою плоть, пока я не ощутила небольшой дискомфорт, за которым последовало острое наслаждение.

– Ты… – Он резко вдохнул, вытаскивая пальцы и следя за движениями моих бедер сверкающими глазами. – Такая теплая. Такая мягкая и горячая. Влажная.

Он вздрогнул, и его голос стал невнятным. Он просунул пальцы, а мои просто держались за его запястье.

– Ты как шелк и солнечный свет. Прекрасная.

Он провел зубами по нижней губе, и мне показалось, что его клыки стали длиннее и острее. Моя спина выгибалась, я терлась о его руку. В том, как я наблюдала за ним, наблюдала за нами, было что-то шокирующее, отчего у меня внутри поднялась буря. Мои нервы натянулись так, что, казалось, вот-вот лопнут.

– Вот так, льесса, трахай мою руку.

Его слова обожгли мою кожу и запылали во всем теле. Я запрокинула голову и закрыла глаза. Кровь стучала в висках, а бедра качались и изгибались на нем. Напряжение нарастало и накручивалось все туже.

Он двигался на мне, грудь к груди, а его рот снова сомкнулся на моем. Его поцелуй был таким же необузданным, как и нарастающие во мне ощущения. С диким самозабвением подчинившись его требованию, я запустила другую руку в его волосы. Я слышала только звуки наших поцелуев и влажных толчков его пальцев. Чувствовала только его и все нарастающее напряжение глубоко в моем центре. Мое тело натянулось как тетива, а затем все разорвалось.

Он поймал ртом мой крик, когда наслаждение развернулось сокрушительными спазмами, вырвалось и затопило каждый нерв, вену и частицу тела. Это было потрясающе – одна за другой волны чистых ощущений.

Только когда моя рука упала с его запястья, он медленно убрал пальцы и отстранился от меня.

– Прекрасная, – прошептал он в мои опухшие губы, и я открыла глаза.

– Я…

Он поднял те два очень коварных блестящих пальца, и я лишилась дара речи. Его сияющие глаза заглянули в мои, и он поднес пальцы ко рту. Мое тело выгнулось, словно он втянул в рот мою плоть, а не свою.

Никогда в жизни не видела ничего настолько бесстыдного.

Он усмехнулся сквозь пальцы, медленно убирая их изо рта.

– У тебя вкус солнца.

Сердце зачастило.

– А… какой вкус у солнца?

Его губы коварно изогнулись.

– Как у тебя.

Наши губы снова соединились. Должно быть, из-за его слов, моего вкуса на его губах или того, что я все еще чувствовала в себе его пальцы. А может, подействовало все разом. Как бы то ни было, во мне вспыхнула потребность дать ему то же, что он дал мне. Разделить наслаждение. Я просунула руку между нами и нашла его толстую твердость под мягкими штанами. При этом по мне пробежала еще одна волна удовольствия. Его тело дернулось, как и мое при его первом прикосновении.

Эш снова издал темный, упоительный звук и положил руку поверх моей. С трепетом прижался к моей ладони.

– Это… будет больше, чем поцелуи и прикосновения.

– Будет? – Никогда не слышала таких бархатных ноток в своем голосе. Никогда мое сердце не билось так, как сейчас. Во мне снова заклубилось предвкушение. – Хочу сделать то же, что ты сделал для меня.

Он стиснул челюсти, когда я обхватила его сквозь штаны.

– Ты понятия не имеешь, как сильно этого хочу.

– Я тоже этого хочу, – прошептала я в пространство между нашими ртами.

– Я сейчас хочу не твою ладонь вокруг моего члена. Я хочу тебя. Тугую, влажную и теплую, – выдохнул он. По мне прокатилась волна трепета, и я сжала его крепче. Он застонал. – Если ты продолжишь ко мне так прикасаться, так и будет. Я буду внутри тебя, и ты не пальцы мои будешь трахать.

Он опустил голову и задел губами мои.

– Думаю, ты это знаешь.

Я знала.

О боги, знала целиком и полностью.

Я сглотнула и неуверенно провела рукой по его твердой груди. В голове роились сотни мыслей, боролись импульсивность и осторожность, безрассудство и здравый смысл. Мы уже зашли слишком далеко. Часть его была во мне. Он знает, какова я на вкус. Было бесчисленное множество причин прислушаться к здравому смыслу, и совсем немного – чтобы уступить безрассудству. Но последние кричали в моей голове громче и настойчивее.

Чем бы это ни было, я не хотела, чтобы это закончилось. Не хотела возвращаться к реальности, в которой больше никогда этого не испытаю. Эту самозабвенную свободу. Связь с собственным телом. С ним. Действительность. Не умирающую надежду исполнить свой долг; взять что-то подобное этому – прекрасное и могущественное – и использовать, чтобы убивать. Не необходимость быть кем-то другим, а быть собой.

Поэтому я отбросила осторожность и здравый смысл.

– Я знаю, что будет.

Его губы на моих изогнулись в улыбке.

– Ты принцесса.

– И что? А ты – бог.

Эш рассмеялся – этот звук растекся по моим венам.

– И тебе не следует предаваться разврату в лесу прямо на земле.