Тень императора

— Через три, — автоматически поправили ее. — Две минуты на то, чтобы не спеша спуститься по лестнице.

— А еще минута?

— Еще минута на то, чтобы не спеша выйти из кабинета. Возьмите с собой мобильник, я позвоню, чтобы вам меня не высматривать. Начинаем.

Именно после этой команды Серова и вышла из кабинета. По коридору шла медленно, по лестнице спускалась степенно, а внутри все бурлило. Едва вышла к посту охраны, увидела того, кто звонил. Человека, который ждал ее, она узнала сразу. Где-то они виделись, правда, давно. И воспоминание было кратким и каким-то щемящим. Невысокий, плотный, волосы с проседью. О таких говорят «соль с перцем». Он тоже узнал ее и пошел навстречу. Серова кивнула охраннику:

— Это ко мне, — и повела рукой, указывая в сторону лестницы.

Поднимались и шли по коридору молча. В приемной спросила:

— Чай, кофе?

— Потанцуем, — неожиданно буркнул незваный гость, и Серова чуть не рассмеялась, увидев, как поползли к макушке брови всегда спокойной Милочки.

В кабинете расположились в углу возле журнального столика. Серова хотела сказать что-нибудь вроде «слушаю вас», но гость и сам не стал ждать более.

— Небольсин Валерий. Нас знакомил Максим. Это было неподалеку от «Валдая».

Да-да, кажется, именно там, на Новом Арбате, это и было! И сразу же стало ясно, почему этот плотный мужчина вызывал неприязнь. В тот раз он очень агрессивно разговаривал с Максимом. Агрессивно и неуважительно. Правда, их роман уже заканчивался, обоим было ясно, что все закончено, и ни один не хотел с этим соглашаться. Дураки… Они едва успели поругаться и шли молча. Таня порывалась повернуться и уйти, а Максим, будто предчувствуя это, время от времени хватал ее за руку.

Вдруг сзади кто-то подхватил их обоих и громко поздоровался.

— Знакомься, Таня, это — Валера Небольсин, можно сказать, друг детства, — пояснил Максим, пожимая руку румяному и бодрому милицейскому лейтенанту.

Тот протянул руку Тане, и ее ладошка сразу же утонула в его лапе. Странно, но сам он не производил впечатления здоровяка. Так, среднего роста молодой парень. А Небольсин зажал ее руку так, что она понимала: не вырваться. Держит и осторожно, и крепко.

— Максим, а что же ты не женишься? — задал лейтенантик вопрос, ответ на который они уже давно искали, но никак не могли сформулировать его вслух.

А этот сразу сумел. Чего он, собственно, лезет не в свое дело? Тане стало неприятно еще и потому, что Максим смутился. Надо же, красна девица! С ней только ругается, а с этим… она не нашла слов… с этим тут же покраснел. Хотела сказать что-нибудь суровое и краткое, чтобы лейтенантик сразу же понял, что имеет дело с серьезной женщиной, но выдавила только: «Это наше дело».

— Ваше, ваше, — согласился милиционер и отпустил ее руку. — Ты, Кузнец, еще и защитой хорошей обзавелся.

Максим продолжал молчать, а Таня почему-то потеряла всякое желание быть ему «хорошей защитой»… Воспоминания настолько захватили ее, что она только через несколько секунд поняла, что надо сказать что-то, но говорить не пришлось. Гость, быстро освоившийся на своем месте, спросил:

— Каким временем вы располагаете?

Вопрос хороший, достойный, но какая-то легкая неприязнь продолжала мешать Серовой, и она посмотрела на часы. Не объяснять же ему, что сегодня, именно сегодня, в пятницу, она нарушает заведенный порядок. Прикинула, что распорядок уже сломан, взвесила:

— Четверти часа вам хватит?

По глазам посетителя невозможно было понять: доволен ли он, но Серовой было все равно. Радоваться должен.

Небольсин только кивнул, а понять, обрадовался он или нет, было невозможно.

— По порядку. Для удобства изложения и простоты понимания, — будто конферансье объявил он. — Много лет назад исчез Максим Кузнецов, которого оба мы прекрасно знали.

— Знаем, — непроизвольно перебила Серова.

Тогда, больше десяти лет назад, она была уверена, что Максим куда-то уехал. Она позвонила его маме, своей несостоявшейся свекрови, побывала у нее в Кузьминках, долго выслушивала какие-то сбивчивые речи, перебиваемые слезами, и уехала все в том же неведении. Возможности у Серовой тогда были мощные, и она быстро навела справки. Максим долгое время работал в торговой фирме, но потом ушел оттуда. Ушел как-то странно, никому ничего не сказав. Товаровед, сидевшая в одном кабинете с Максимом, рассказала какую-то невнятную историю о махинациях, но это были только слова, ничем не подтвержденные. Максим исчез бесследно. Серова решила, что он просто больше не хочет ее видеть из-за истории с журналисткой Викой, с которой сама же его и познакомила, и перестала с той общаться, продолжая убеждать себя, что Максим где-то неподалеку и просто не хочет встречаться. Он ведь и после их расставания много лет ничем не напоминал о себе.

— Вот по этому поводу я к вам и пришел, — сбился вдруг решительный гость.

Как его? Небольсин? Да, кажется, Валерий.

Татьяна Львовна хотела что-то сказать, но Небольсин продолжил:

— Максим исчез… — Небольсин потер ладонями лицо. Стало заметно, что он волнуется. Держит себя в руках, но волнуется. — Если я у окна встану, можно будет курить?