Тень иракского снайпера

Сегодняшний дом с земельными угодьями, виноградниками и конюшнями стоит пять миллионов. Предположим, тысяч двести при торговле будет с цены сброшено. Предположим, триста даже. И, предположим, этот скупердяй-немец, хозяин всей этой роскоши, Курт Шлезингер, сладко улыбаясь, попросит его, Сэма, сбросить со своих комиссионных процентов еще тысяч десять. У этих богатых такие замечательные причуды – они должны выжать из сделки все до последней копейки. И вот, получая свои пять миллионов, Курт совсем не будет стесняться отнять у Сэма его «десятку». При этом он детально подсчитает комиссионные Ринки и, честное благородное слово, будет уверен, что он, Курт, еще и переплатил брокеру.

А брокер Сэм будет сладко улыбаться. Потому что если Курт будет доволен сделкой, то он, Сэм, получит самое дорогое, что может быть в торговле недвижимостью – да и вообще в торговле, – «word of mouth» устные отзывы, которые вообще нельзя переоценить, а уж когда ты продаешь дорогие дома – то и подавно.

«Как все в мире разумно устроено все-таки», – думал Сэм, сидя в тени на просторной веранде и поглядывая на дорогу, откуда должна была появиться машина с гостями. Приезжал сюда лет пятнадцать назад, когда рухнул Советский Союз, один человек из Европы, то ли румын, то ли поляк – Ринки так и не разобрался. Был он из числа только разбогатевших, денег не считал, а потому пользовался повышенным вниманием Ринки и его коллег. И как-то вечером, отмечая очередную успешную сделку, вдруг пристал к Сэму с вопросами – чем он, новый владелец дома, застрахован в своем доме от того, что рядом не поселится кто-то другой расы.

«Я не хочу жить рядом с черными, говорил он пьяно. – И с косыми тоже не хочу. Я – белый человек и хочу жить в белом окружении…»

Он смотрел по сторонам, на собутыльников, и очень удивлялся. Удивляло его то, что единодушной восторженной реакции вроде той, которой до сих пор встречались все его заявления и не очень свежие анекдоты, в данный момент совершенно не наблюдалось.

Ринки тогда заговорил первым:

– Знаешь, приятель, мы очень тебя ценим как клиента. Но вынужден тебе сказать, что каких-то вещей ты просто не понимаешь. Я уже не буду говорить о том, что, если бы я просто повторил твои слова и кто-нибудь сообщил об этом в мою Ассоциацию риелторов, меня бы тут же лишили лицензии. Но речь не обо мне, а о тебе. Ты вот разбогател, судя по всему, недавно. Тебе кажется, что тебе море по колено. И это близко к истине, но есть тут и существенные коррективы. И коррективы эти не в цвете кожи или других расовых признаках, а в количестве денег. Я тебе обещаю, что там, где ты купил дом, будут жить только богатые люди. Со своими привычками, взглядами, закидонами… Это и есть твоя крепость – их деньги, их взгляды, их обычаи. Пройдет немного времени – и ты поймешь, что именно эта защита тебе нужна, и позабудешь о глупостях, о которых спрашивал сейчас…

«Ага… Вот и наши гости. Ну, хорошего дня!» – пожелал сам себе Ринки. Он спустился по лестнице и неторопливо зашагал к «Майбаху», доставая из заднего кармана кожаную плоскую коробочку с визитными карточками.

Хасане вышел из автомобиля, галантно открыл для Джейн заднюю дверцу и уже после обменялся с Сэмом рукопожатием и принял его карточку.

Широко улыбнулся:

– Знаете, обычно тезки дяди Сэма вызывают у меня опасение, а вот вы с первого взгляда внушаете симпатию… Позвольте я представлю ваших сегодняшних гостей: вот это художник Леборн, его картины находятся в лучших музеях мира. В этом штате он создал портреты всех выдающихся людей – начиная от семейства губернатора. Его очаровательная жена Джейн. А я, как вы догадались, тот самый Хурам Хасане, с которым вы общались по телефону. Ну что, приступим?

Ринки привычно показывал дом, обращая внимание на самые выигрышные детали: зимний сад, плавательный бассейн под крышей, отлично оборудованный теннисный корт, зеркальный зал для приема гостей… А про себя отмечал реакции. Вот Джейн – ей здесь, безусловно, нравится, она, вероятно, никогда не рассматривала такие поместья с точки зрения покупательницы, и сейчас все увиденное приводило ее в восторг. Этот Хасане – он мужик, сразу видно, тертый. И ему всякие зеркальные причиндалы совершенно ни к чему. Он не собирается здесь жить, для него это поместье – выгодное помещение капитала. Поэтому его вопросы касаются экономики, потому для него Сэм специально подготовил дорогую папку из хорошей кожи, где на бумаге из стопроцентного хлопка, с водяными знаками были даны все экономические выкладки. Ее Сэм и вручил Хасане, завершая экскурсию по дому. Хурам глянул в нее мельком, поблагодарил и попросил мальчика, который сопровождал их с кувшином холодной воды и стаканами (Сэм Ринки любил проявлять заботу о мелочах), отнести пакет в машину.