Тень из рода Лиан

- О, нет, малышка, - совершенно обычным тоном отозвался целитель. – Это случилось много позже. Наши наставники внушали нам необходимость отказаться от плотских удовольствий и наслаждений, сосредоточиться на науке и духовных практиках. Но, видишь ли, у молоденьких мастеров и маст, из которых никто не пришел к ним добровольно, на такие отказы зачастую не хватало никаких сил. Тогда наставники любезно поили нас различными травяными отварами, эффективными, но... Травы были редкие, непростые, и их воздействие на различные организмы было различным, как правило, у девяноста девяти из сотни такие отвары действительно снимали плотские позывы, но я оказался сотым. Меня мучили сильнейшие головные боли и  галлюцинации, моя жалостливая тень, - невпопад заметил целитель, снова накидывая капюшон на голову. – В одну из ночей я взял нож, отнюдь не желая покончить с собой, просто в моем бреду мне казалось, что длинные белые черви ползают внутри моего черепа, причиняя сильнейшую муку. И знаешь, тень, в ту ночь я избавился навсегда и от боли, и от желаний тела. Что иногда довольно печально, особенно, если рядом столь свежий и очаровательный невинный цветок.

Целитель посмотрел в окно, посмотрела и я – Агген в сопровождении лорда Эрко подошла к мастеру Дэро. Поверх роскошного платья был накинут белый меховой плащ. Внезапно она кинулась на шею отцу, замерев, уткнувшись лицом в его грудь, как маленькая девочка.

Лорд Эрко похлопал ее по спине, потом решительно отступил и вложил тонкую ладошку дочери в руку мастера Дэро. Так они и стояли, держась за руки, напоминая заблудившихся в ночном лесу детей, а вокруг по-прежнему сновали люди, слуги с напитками, сверкали светляки, звучала далекая музыка.

Глава 38.

Я смотрела на небо из окна своей комнаты. Невыносимо хотелось сбежать, сесть на лошадь и нестись, не разбирая дороги, прочь. Свадьба Агген и Дэро, вероятно, подошла к концу, гости разошлись. Время неуклонно приближалось к полуночи, целитель давно ушел, не позаботившись о том, чтобы запереть меня. Что-то во мне перегорело, истерлось, и я не делала и попыток выйти.

В дверь постучали, и я бросилась открывать, радуясь любому гостю, который позволит мне не думать, не чувствовать, не ощущать себя живым человеком – то, что еще недавно казалось столь желанным, недостижимо желанным, вдруг стало кошмаром. Пусть за порогом будет хоть кто-нибудь – может быть, леди Сертон, которая все понимает и пришла утешить меня, или маленькая Гаман, или слепой убийца! Но на пороге стояла Дорат со свертком в руках.

- Держи, - хмуро сказала горничная, сунув мне в руки что-то легкое, шуршащее, белоснежное… - надевай. На голое тело, белье сними. И волосы распусти!

Дверь захлопнулась прямо перед носом, несколько мгновений я смотрела на темную деревянную поверхность, потом развернула сверток.

Тени не плачут.

Тени не плачут, не видят сны, не имеют имени, не чувствуют боль. Тень не может пускать в свое сердце никого, кроме своей госпожи. Просидев свадьбу мастера Дэро и Агген в белом свадебном платье, вышитом жемчугом и розанами, я не могла дождаться, когда сниму его. Но последнее, что бы я хотела надеть – это легкую полупрозрачную ночную рубашку с глубоким вырезом, изящным кружевом по подолу… Руки одну за другой вытаскивали из волос тонкие шпильки, освобожденные волосы падали на спину.

За что, небо. За что?

Ноги сами понесли меня к зеркалу. Я смотрела на свое лицо – еще более белое, чем обычно, на пышную волну вьющихся после недавней тугой прически волос – и видела, как наяву, мастера Дэро. Где-то в другой жизни…там, где она у меня была, мастер Дэро сам бы освободил мои волосы и, запустив в них ладони, погладил бы ноющую кожу на голове, прижал к себе. Впрочем, все, что я по своей невинности и неопытности могу вообразить, мастер Дэро сейчас и делает – но не со мной, с Агген…с Агген, которая не любит и боится его.

Я постояла перед зеркалом, обхватив руками плечи, не плача, пытаясь сдержать дрожь и заглушить нескончаемый поток мыслеобразов. Видела бы меня Гаман – и никто на свете больше не убедил бы ее, что я человек. Чуть подумав, сняла ботинки с ног, осталась босиком. Чего я жду? Можно ложиться спать. Хорошо, что Агген уедет, что она будет далеко… Нет, не хорошо. Правильно.

В небе набирала силу гроза. В Руане грозы бывают редко, но, как правило, очень сильные и оглушающие. Внезапно вспомнился тот самый искрящийся серебряный шар, блуждавший по спальне малышки Гаман. Захотелось выскочить в лес и брести, не разбирая дороги… Подумав о лесе, я вспомнила и о найденной танверине, и о нежном, первом прикосновении к волосам, досадливо сморщилась. Пора спать. Еще немного посмотрела в окно на молнии, рассекающие небо, с наслаждением ощущая, как постепенно затуманивается сном сознание. Тело дернулось, как бывает во сне, я распахнула глаза – и чуть не закричала. Рядом с моим лицом, буквально на расстоянии шерстяной нити, было лицо мастера Дэро.