Тень каравеллы. Повести

- Не может быть… - пробормотал он.

- Жемчужина? - спросил я, наклоняясь рядом.

- Жемчужины бывают в плоских раковинах, - недоверчиво проговорил Володька. - А эта в какой-то черепушке.

- Это не простой жемчуг, - тихо сказал Валерка. - Он не растет в раковинах. Это вечный жемчуг.

Я заметил, как вздрогнул и широко открыл глаза Братик.

Жемчужина лежала на ладони у Валерки. Светлая полупрозрачная бусина с затаенной голубой искрой внутри.

- А почему она вечная? - спросил я. - Не тускнеет?

- Это капли звездного дождя, они падают с неба, - объяснил Братик. - И застывают в море.

- Как метеориты? - спросил Володька.

- Почти, - задумчиво откликнулся Валерка и покачал жемчужину на ладони. - Только метеориты из камня или железа, а это… в общем, это звездное вещество… Между прочим, один такой шарик может сделать человека императором или перессорить целые государства…

- Ничего себе добыча… - опасливо заметил Володька.

А я сказал:

- Давай выкинем к аллаху…

Валерка улыбнулся:

- Зачем выкидывать? Мы с Васильком его вам подарим - тебе и Володьке. Вы же не собираетесь в императоры… Будете вспоминать нас.

Последние слова кольнули меня мыслью о близкой разлуке. Но я прогнал эту мысль: до конца Третьей Сказки еще далеко, и нечего грустить раньше времени.

Валерка взял мою ладонь и переложил в нее жемчужину. Весила она как добрая свинцовая пуля, а размером была с крупную ягоду смородины.

Я понимал, что отказываться нельзя.

- Спасибо, Валерка. Спасибо, Василек.

Братик сказал:

- Она в темноте светится. Как будто маленькая луна…

- А почему все-таки этот жемчуг вечный? - снова спросил я.

Валерка сказал с непонятной строгостью:

- Он горит вечно. Если зажечь, начинает сиять, как солнце, и уже никогда не гаснет. В Старом Городе на Западных островах одна жемчужная крупинка, в десять раз меньше этой, освещает целую площадь уже много веков. И ничто не страшно такому огню. Даже под водой не гаснет.

- Без воздуха горит?

- Звезды тоже горят без воздуха, - сказал Валерка.

Володька тронул пальцем жемчужину.

- Значит, она - маленькая звезда?.. Какой хороший этот краб. Не буду я больше бояться крабов.

Мы засмеялись. Я положил тяжелую горошину в кармашек на плавках. Братик стал сматывать веревочку. А пиратский адмирал Хака Баркарис непонятно смотрел на нас со скалы.

9

С попутным ветром мы долетели до берега в несколько минут. Валерка ловко ввел в бухту лодку, мы ее привязали, и по камням выбрались на пляж.

Близился вечер, и в воздухе прибавилось желтизны. Тише стал ветер, и звонче шелестела трава. Мы уже не шумели и не дурачились. Утомились немного.

Начинался отлив. Океан отступал, открывая мокрое песчаное дно с темными плетями водорослей и круглыми блестящими лужами.

Братик и Володька немного побегали по этим лужам, брызгая друг друга, но без особой охоты. Потом Володька наткнулся на выпуклую блестящую спину зарывшейся в песок черепахи. Он захотел показать Братику, что не боится морской живности, и стал откапывать черепаху. Она была неподвижная, и какая-то слишком уж круглая. А потом оказалось, что это глиняный горшок, покрытый странным клетчатым орнаментом.

- Это знаете что? - оживленно сказал Валерка. - Это посудина древних мореплавателей, которые здесь жили тысячу лет назад.

- Может, в ней клад? - заинтересовался Володька.

Но в древней посудине ничего не было. Кроме мокрого песка.

- В них варили раньше похлебку из синих водорослей, - сказал Володька.

- Хочу похлебку из синих водорослей, - с шутливой жалобностью сообщил Братик. - Есть хочется.

- Бр, - сказал Володька.

- И ничего не «бр». Она вкусная. Только этих водорослей здесь нет.

- Давайте наловим и сварим крабов, - предложил Валерка и украдкой покосился на Братика.

- Еще чего! - вскинулся тот.

Мы засмеялись.

Маленькие серые крабы, словно услышав о коварных Валеркиных замыслах, разбегались по песку и прятались под камнями. На многих камнях темнела щетина плоских ракушек - вроде черноморских мидий.

- Сварим моллюсков, - сказал Валерка. - Вполне съедобно.

- А где огонь? - спросил Володька.

Я сразу вспомнил. Побежал, разыскал на берегу свою одежду, вытряхнул карманы. Выпали два синих билета - с ними я и мой приятель Алька Головкин лет пятнадцать назад ходили в кинотеатр «Темп» на фильм «Смелые люди». Потом скользнуло мне в ладонь увеличительное стеклышко - Алькин подарок.

Солнце стояло невысоко, но грело еще хорошо. Я навел огненную точку от стекла на билеты, и скоро на них запрыгал бесцветный огонек.

Мы набрали сухой травы и веток, сварили ракушки в старинном горшке, в морской воде, которая булькала совсем по-домашнему - как суп на газовой плите. Некоторые раковины открылись сами, другие Валерка вскрывал острием своего палаша. Мясо было солоноватым и пахло морем. Ну и прекрасно! Володька сказал, что всю жизнь будет помнить этот обед.

Всю жизнь… Будет помнить! И мы снова подумали все об одном: скоро наступит время, когда останется только одно - помнить друг друга.

Мы легли рядом на сухой песок, прижались плечами и стали молчать. Справа от меня был Валерка, слева мой Володька.

Валерка сказал наконец: