Тень (ЛП)

Лететь предстояло четырнадцать часов. Некоторое время я дремала, постоянно ударяясь головой об окно. Потом смотрела на руки и пыталась понять, кем я была и кем стану. Какая жизнь меня ждет?

Оставалось лететь пару часов, а самолет резко дернулся. Я схватилась за подлокотники и выглянула в окно. Никто не тревожился. Еще один рывок, мое сердце упало в пятки. Такие ощущения я не любила.

Стюардесса заметила мою реакцию и поспешила ко мне.

- Всего лишь турбулентность, мисс, - улыбнулась она. – Не о чем беспокоиться.

Я кивнула, но цеплялась за сидение так, что побелели костяшки пальцев. Что-то не так.

Разве капитан не должен был предупредить? Разве не должны были попросить пристегнуть ремни? Но экипаж самолета перешептывался с тревогой на лицах. Самолет снова тряхнуло. В этот раз зажегся знак, чтобы мы пристегнули ремни.

 Что-то в сердце сжималось, словно в нем скользил электрический угорь, тепло разлилось по венам, словно кровь стала огнем. Сначала было неудобно, вены пылали, но жжение становилось невыносимым, я могла вот-вот рассыпаться пеплом.

Я отцепила пояс и поспешила в уборную.

- Мисс, нельзя никуда идти!

Я пропустила слова мимо ушей и закрылась, хватая ртом воздух.

Что происходило? Я уставилась на ладони. Кожа порозовела, как и щеки. Горячка? Но мне не было плохо.

Отлично. Еще два часа полета, а у меня непонятный сердечный приступ.

Я брызнула на лицо холодной водой.

Может, это знак. Я ведь ее бросила.

Нет, глупо. Мама бы не хотела такого. И я не хотела. Я просто была напугана, только и всего. Это просто паника.

Я прижала пальцы к запястью, пытаясь найти пульс. И тут я осознала нечто ужасное.

Самолет содрогался в том же ритме, что у меня стучало сердце.

Я вскрикнула. Жар вдруг отступил, щеки побледнели, а пульс замедлился. Осталось лишь покалывание, словно по мне пускали ток.

Что за чертовщина?

Стюардесса постучала в дверь.

- Мисс?

Я оторвала бумажное полотенце и вытерла лицо. Открыв дверь, я пробормотала извинения.

- Вы в порядке?

- В полном, - ответила я, возвращаясь в кресло.

- Я принесу чаю, - сказала она, поспешив прочь.

Раскачивания самолета замедлились вместе с моим сердцебиением, все вернулось к норме. Мне показалось? Может, это совпало, потому что от каждого содрогания и я подпрыгивала. Все равно странно. Я знала, что должна была попросить помощи, а не закрываться, но что-то подсказывало мне, что это нужно скрыть. Может, я просто боялась принять, что со мной могло случиться что-то ужасное.