Тень луны

— Никто ведь тебя и не упрекает. Праздник удался. Я серьезно. Но мне пора ехать.

— А я? — Мила даже остановилась, замерев, пытаясь чуть ли не обжечь его синими огоньками. Не обращая внимания на других людей, сновавших где-то вокруг, она прижалась к нему, обхватила за плечи.

— Чего же ты хочешь? — спросил он. Она улыбнулась.

— А вот выгоню-ка я сейчас всех на улицу!

— Так нельзя.

— Тогда… уедем мы. Я хочу быть вместе с тобой. Ты — настоящий, ты не скрываешься.

— Скрываться приходится и мне, довольно часто.

— Вот мы и скроемся вместе, — нахмурившись, с чисто женской логикой произнесла она. — Или ты против?

Игорь пожал плечами. Что можно на это ответить?

— Поехали, — просто сказал он. — Я жду тебя внизу, в машине.

Мила вдруг вспомнила что-то. И вновь на ее губах заиграла лукавая улыбка.

— Но сначала… сначала я тебя кое с кем познакомлю. Пошли!

Она повела его за собой и они очутились в огромной кухне. Все-таки это была необычная квартира — и по размерам, и по встречающимся здесь людям. Мимо них прошмыгнули два официанта с горячими блюдами на подносах, а возле плиты остался колдовать плотный коренастый мужчина с брюшком и выдающимся носом. Игорь узнал его, поскольку видел совсем недавно. На Цветном Бульваре. Только тогда у него под этим «выдающимся» кавказским носом были еще и усы. И называл он себя Гиви, а не Отар, как представила его Мила.

2

Этим же вечером в правительственном лимузине, мчавшемся по Рублевскому шоссе, состоялось маленькое производственное совещание. Спереди и сзади шли две машины сопровождения, сам лимузин принадлежал Марку Лозовскому, в салоне находилось еще два пассажира — Аршилов и Споров, шофера отделяло звуконепроницаемое стекло. И все равно Споров говорил несколько иносказательно, обращаясь преимущественно к Аршилову, а Лозовский часто-часто кивал головой и многократно повторял: «да-да-да-да».

— …многоступенчатая операция, — продолжал полковник ФСБ. — Накануне Марк Анатольевич выступит с сенсационным разоблачением: будто бы в недрах нашей конторы на него готовилось покушение. Мой Леонид и другие ребята подтвердят. Бросим горсть жареных орехов. Отводим этим возможные подозрения и бьем по нашим шефам, чтобы не дергались. В конце концов, обоим им пора в отставку.

— Да-да-да-да, — подтвердил Лозовский, промокая платочком лоб, хотя в салоне работал кондиционер. Аршилов холодно смотрел на него, почти не мигая.

— Далее. В день «Х» некая известная дама приезжает в Питер. Мы взяли в разработку одного криминального фигуранта, назовем его «Игрек». Пойдет как подстава, уломаем. Ежели нет — есть замена. Тут важен именно криминальный интерес — деньги. Цепочка: друг — бизнесмен, он же посредник — и авторитет со своим киллером. Все потом пропадут. Это уже моя забота. Твоя, Алексей Викторович, расставить своих людей в Питере, чтобы никто не вмешался. Не нужны нам лишние жертвы, верно?

— Да-да-да-да.

— О деталях говорить пока еще рано. Не все фигуры притерлись, не каждое колесико крутится. Но в ближайшее время.

— А кто у тебя этот «Игрек»? — спросил Аршилов, переводя взгляд с Лозовского на Спорова.

— Потом скажу, — отозвался тот. — Тебе он известен. Легче будет, в случае чего, брать. А вот ответьте-ка мне, Марк Анатольевич — я не очень силен в подобных вопросах — что, нельзя было уж никак избежать этого «де-фолта»?

— Ну что вы! Как можно! — закивал головой Лозовский. — Так надо. Так положено. Это необходимо. Это просчитано.

Глядеть на улыбающегося, кивающего, одновременно и властного и заискивающего Лозовского было до того противно, что генерал Аршилов подумал: «А вот интересно было бы достать сейчас пистолет и всадить в него всю обойму. Может быть, со временем так и придется сделать». И он улыбнулся олигарху. Лимузин мягко мчался вперед, луна почти не поспевала за ним, а в салоне не ощущалось никакого движения, только постоянно слышалось торопливо-заискивающее «да-да-да-да», напоминающее постукивание зубов.

3